– Слушаюсь, госпожа Леонисия, - постарался избежать новых баллов я: - В ней вы не найдете ничего такого, что свидетельствовало бы о моем неподобающем поведении. '

– Ого, как ты закрутил! И своим гостьям ты тоже такое говоришь?

– Нет, госпожа магистр, но Вы же не обычный гость, а мой непосредственный начальник. Да к тому же по отношению к Вам все мои приемы обольщения кажутся обычным святотатством. Вы такая неземная...

– Удивительно тонкое замечание, субалтерн. Я действительно с Астории. Что мы долго будем так стоять в коридоре? А времени до отлета все меньше и меньше. Возможно, штрафные баллы придадут тебе решительности?

Черт бы побрал моего главреда, подсказавшего вышестоящему начальству кандидатуру несчастного лейтенанта, а ныне какого-то непонятного субалтерна. (О том, что и мой редактор, и высшее командование были лишь слепыми орудиями чужой воли, я в тот момент не подозревал.) По-моему, до орденов мне дожить не суждено. По крайней мере, неврастеником стану совершенно точно. Нет, не хочу уже никаких 'летающих случаев'. Лучше писать незатейливые статьи о 'суровых буднях космодесантников' на каком-либо богом забытом астероиде', пусть даже не в центральном, а в периферийном издании.

– Кстати, субалтерн, информирую Вас, что любой проступок военнослужащего, приведший к невыполнению задания, наказывается десятью баллами, - прервала мои попытки пожалеть себя Леонисия.

– Госпожа, а можно я приглашу Вас так, как это принято на Астории? Я ведь никак теперь асторийский военный, - 'радужные' перспективы начать знакомство с Асторией с исправительной вахты или (судя потому с какой скоростью сыпались на меня штрафные баллы) чего-либо похуже, подстегнули мою изобретательность. И, учитывая, что я не силен в асторийских обычаях, подскажите мне, пожалуйста, что я должен сейчас сказать?

– Хм, это хорошо, что ты самостоятельно пришел к этой мысли. Иначе мне пришлось бы подсказать ее тебе, а это граничило бы с нарушением обычая. К сожалению, вся жизнь на Астории соткана из обычаев. Зачастую мешающих жить, но от которых наше общество по тем или иным причинам никак не может отказаться. Сейчас же я с чистой совестью пойду тебе навстречу, и помогу выйти из затруднительного положения. Надеюсь после этого ты прекратишь думать обо мне, как о взбалмошной стерве, а начнешь воспринимать, как требовательного и заботливого начальника.

Мой опыт общения со школьными преподавателями, армейскими начальниками и бывшей женой подсказал, что после столь проникновенных слов следовало ожидать любых каверз. Особенно от 'заботливой' Леонисии. И инопланетянка не замедлила оправдать мои опасения:

– Приглашая женщину к себе в жилище, будь то замок или самая жалкая лачуга, мужчина обязан встать на колени и произнести 'Би дитаны мэдэ бай', что на одном из древних асторийских языков означает нечто вроде 'я и этот дом в твоем полном распоряжении'.

Времени размышлять на тему все ли женщины на Астории такие стервы, или только неожиданно вторгшаяся в мою жизнь 'журналистка', не оставалось, поскольку Леонисия вновь достала из сумки комп с явным намерением наградить меня новыми баллами. Молясь, чтобы соседям по случайному стечению обстоятельств не пришло в голову, именно в этот момент выйти в коридор, я, стараясь подражать рыцарям Средневековья, дающим клятву верности прекрасной даме, опустился на одно колено, и, начал произносить требуемое заклинание. При этом ни малейшего чувства унижения я не испытывал. Дама действительно была прекрасна, и не будь она моим новым начальником, я бы воспринял все происходящее как шутку, или прелюдию к увлекательному вечеру.

Увы, шуткам и прелюдиям места здесь не было: - На второе колено, - металлическим голосом произнесла Леонисия.
– И не 'дитанэ', а 'дитаны'...

– Би дитаны мэдэ бай, - как можно тише и быстрее произнес я, принимая отнюдь не рыцарскую позу.

– Госпожа Леонисия, би дитаны мэдэ бай, - прервала меня магистр.
– Будь добр, громче и четче. И более жизнерадостно. А то можно подумать, что ты приглашаешь не внеземную красавицу, а уродливую старуху. Субалтерн, субалтерн, подними глаза, неужели я тебе не нравлюсь? Неужели мои прекрасные ноги не достойны того, чтобы бросить под них свою жизнь? Всю, без остатка...

– Достойны, госпожа магистр.

– Фи, прямо не журналист, а солдафон какой-то. Нет, чтобы сказать что-то возвышенное, приятное слабой женщине. Ладно, начинай свое 'би дитаны', а то время поджимает. Но только громко и с выражением. И смотри на меня, а не в пол... Хорошо - 'зачтено', а теперь, чтобы ты лучше осознал свой новый статус, повтори все на земном языке.

Стараясь совладать с голосом и не сбиться, я произнес необходимые слова, после чего Леонисия вплотную подошла ко мне. Ее правая рука легла мне на голову и, окончательно теряя ощущение реальности происходящего, я услышал ответ на свое приглашение.