Интересно, где сейчас Рон, и жалеет ли сейчас о том, что наговорил друзьям? Гарри, конечно, тоже был хорош, он прекрасно знал что тот находится под властью крестража, но, тем не менее, вот так просто уйти, бросить любимую девушку на произвол судьбы… Я положила бесполезный медальон на стол, а точнее сказать, отшвырнула его с такой силой, что от удара любая вещь могла бы сломаться, а ему хоть бы хны. Вот она — Темная Магия!

Минуты текли медленно, они бесконечно тянулись, угнетали. Что друзья сейчас делают? Ну почему, почему они не взяли меня с собой?

Снег валил на улице, в числах я совсем запуталась, наверняка скоро Рождество, и добрая половина мира, будь то магглы или волшебники, не тронутые рукой Темного Лорда, готовились к его встрече, наряжая ёлки всевозможными игрушками, маленькими снеговичками, роксовыми палочками, бесконечными разноцветными шарами. Мне вдруг вспомнилась рождественская вечеринка в Хогвартсе: веселые студенты дарили друг другу подарки, обвешивались мишурой, менявшей цвет под настроение хозяина. Игрушечные заколдованные модельки Санта Клаусов в санях, запряженных полярными оленями, носились над столами Большого зала, выкрикивая поздравления. Только мне было в тот день не до праздника, я напивалась после того, как узнала, что Сириус сбежал после нашего с ним первого поцелуя, испугавшись субординации, но, как оказалось позже, Дамблдор послал его по моим делам в Россию. Как же я тогда переживала, какой спектр чувств испытывала к своему декану, как искренне любила, еще не подозревая о том, какая судьба уготована нам обоим. Язык не поворачивался назвать те переживания мелочными, они были так светлы и теплы; эти чувства, они согревали как первые лучи весеннего солнца. По щеке стекла одинокая слезинка, теперь тот, кого я любила больше всего на свете, был постоянно рядом, спал на соседней кровати, оберегал ту, что предала его и всех со злейшим врагом. Нет, я не могла остыть, просто наложенная на мои чувства слоями боль за ошибки, принятие новой силы и постоянное самобичевание немного изменили сознание. Рассудок искалечился взваленной на него ношей, Сириус ждал, он до сих пор ждет, любит, надеется, что мы все же сможем быть вместе, когда все наши беды придут к логическому завершению. Вопрос в том, насколько сильно люблю его я? Ведь каждый раз, глядя в его усталые глаза, я невольно начинаю греться в их тепле. Пускай он старается быть равнодушным, но это маска уже давно сорвана – может, ему так проще? Да, это правильно для нас обоих. Почему мы не можем быть вместе прямо сейчас? Конечно, все зависит от меня, чего же я медлю?.. Но я не могу… Быть может, мой разум изменился с принятием эльфийской силы? Я не знаю, но настигают непонятные чувства, когда Сириус рядом: хочется обнять, поцеловать, подарить тепло и ласку, а в следующий момент оттолкнуть, убежать, спрятаться подальше, снова ощутить одиночество. Что со мной? Как любовь, которой я отдавала себя полностью, так подло играет в «любит, не любит»? Я так несправедливо жестока с Сириусом, он не заслуживает этого, этот человек светел и готов в любую минуту броситься под Авады Пожирателей ради меня... Быть может, я просто устала и нужно побыть одной? Светлый огонек понимания загорелся в душе, но тут же потух. Бред, как я могла устать от Сириуса?

Я прилегла на кровать и постаралась убрать все тревожные мысли из головы, представляя аншлаг у рождественских прилавков, маленьких детишек, играющих с новыми игрушками, возясь на полу возле елки под пристальным присмотром родителей. В Дурмштранге у меня не было друзей, и я присутствовала на рождественском ужине только в первый год своего обучения, поскольку тогда была просто ребенком, никогда не видевшим веселья студентов, беснующихся в коридорах. Мне это нравилось. Однако со второго курса я, наконец, начала осознавать степень своего клейма: чистокровная дочь бывших Пожирателей. И чтобы спрятаться от всего мира, я уезжала праздновать с Игорем задолго до начала зимних каникул.

Игорь… И тот оказался предателем, почему сплошная ложь окружала меня столь долгое время? Чем я заслужила? Может быть, что-то не так было в прошлой моей жизни? Может, я была злом во плоти?

Мысли снова переключились на Хогвартс: та самая ночь – я вспомнила как напилась тогда и… поплелась в подземелья к Снейпу, Мерлин! Я была такой глупой, такой наивной, хоть и сейчас Сириус иногда называет меня ребенком, но все же тогдашний поступок был верхом неблагоразумия. Я почти домогалась своего профессора, возможно, это послужило отправной точкой того события спустя несколько месяцев. Глупая, я и не подозревала о тяжелом будущем, о том, что он предатель и станет убийцей Дамблдора. Я хотела утешить, как мне казалось, одинокого, замкнутого преподавателя зельеварения. Вела себя как последняя…

Я схватилась за голову, вспоминая тот нетрезвый момент моей жизни, именно ту первую ошибку, возможно, подтолкнувшую к серьезным последствиям. Снейп поступил благоразумно, он просто проводил меня до башни Гриффиндора, не притронулся, а ведь потом я так долго уважала его за это…

Я услышала хлопок аппарации невдалеке от палатки и выбежала, надеясь, что вылазка удалась без последствий, но глаза тотчас округлились от ужаса. Гарри, без сознания, всего в крови, тащил Сириус, пытаясь унять дыхание, Гермиона была бледная как полотно. Недолго думая, я подбежала к ним.

— Что случилось?

— Быстрее, ему нужна помощь, в нем яд, — нервно сказал Сириус.

Войдя в палатку, они все сели по местам, предоставив Гарри мне, я быстро избавила его от… Мерлин! Это были укусы змеи! Но я взяла себя в руки, и всего через пару секунд он был здоров. Гермиона, все еще белая, как заштукатуренная стена больницы святого Рудольфуса, сидела, упершись взглядом в одну точку. Сириус, кажется, был совсем не в восторге от пережитого.

— Сириус! — воскликнула я. — А теперь объясните, что произошло?

— Он был там... — сказал он глухо, глядя вдаль глазами, полными ненависти.

Пока Гарри спал, они рассказали, что побывали на кладбище, нашли могилы родителей Гарри, а так же могилу Кендры — матери Дамблдора – и его сестры — Арианы. Еще на одном из старых надгробий, совсем замшелых, сколотых, они обнаружили тот самый знак Гриндевальда – на могиле было имя Игнотус Певерелл. Еще на кладбище им показалось, что за ними кто-то следит. Сириус показал Гарри руины старого дома Поттеров, дом стал монументом в честь памяти родителей и самого Гарри — единственного волшебника пережившего смертельное заклятие.

«Ну, теперь уже не единственного», — подумала я про себя.

Когда Гарри отдохнул, на следующий день друзья рассказали, что встретили там Батильду Бегшот – полоумная старуха привела их к себе в дом, при этом, не говоря ни единого слова. Ее поведение казалось странным: тихая, слишком тихая, но в любом случае их было трое, а пока она была одна… Друзья думали, что ведьма ждала их по поручению Дамблдора. Гарри увидел фотографию того самого вора из видения про Грегоровича у нее в доме, он вспомнил, что видел его раньше, на фотографии из книги Риты Скитер, что мельком просмотрел в кабинете Амбридж в министерстве, тот рука об руку стоял с Альбусом Дамблдором. Друзья попытались расспросить кто этот молодой человек, но Батильда все так же молчала, затем поманила Гарри за собой наверх, и он пошел, ничего не подозревая. Сириус и Гермиона позволили ему идти одному в спальню на втором этаже, где, как думали все, старуха отдаст меч лично в руки. Слава Мерлину, что они услышали сверху шорохи и решили проверить все ли в порядке.