– За три года может многое произойти: в лесу заболеешь, где-нибудь на перевале шею свернешь… И что ты скажешь, бесстрашная?

Издевается Его милость, как пить дать, издевается. А вот не сдамся, хода назад у меня нет и если жива до сих пор, то более перед ним не струшу.

– Скажу, что вокруг вас опасностей больше. А я доживу, и клинок попадет в королевский дворец в срок.

Второй нож пролетел вблизи меня и срезал локон. Испугалась чуток, но дрогнуть не успела. Подумаешь, ножи метает, на волосы мои покушается! Жил бы с моим отцом, понял бы, что такие уловки бесполезны.

– Ваше слово?

Прищурился злобно, но произнес:

– Ты вернешь клинок в белую стаю.

– Я верну его Гаро в вашем присутствии. И, если пожелаете, в вашем замке.

Прожигая меня черным взглядом, он думал минуту, потом медленно и глухо произнес.

– Хорошо, даю слово.

– Ваша милость, полную клятву.

Душа уходит в пятки от звериного немигающего взгляда. Руки трясутся, зубы, чуть ли, не стучат. Но что я глупая, что ли, на такое слово соглашаться? Простецкой клятве цена малая. Он ее даст и за мной другого волка пошлет.

Что за бес в нее вселился? Полную клятву подавай!

На перевале спас, здесь одел и накормил. Хватит с нее и простого слова. Но нет. Сидит напротив, как каменная, смотрит выжидательно, осторожничает где не надо. И ведь, чувствую: девчонка, то задрожит, то вспыхнет. Боится немощь, но отступать не собирается и ножей не боится.

Затянувшееся молчание она поняла по-своему, поинтересовалась невозмутимо.

– Вы клятву помните?

Волк помнит все. И мне до старости далеко, нахмурился Стафорд.

Уверовала в свою безнаказанность. А вот это зря, я подобных выходок не прощаю. Возвращаю в нужный час в двойном размере.

– Увижу клинок, вспомню.

– Так не пойдет, - заартачилась, как маленькая. Глазищи огнем полыхнули.

– Сильно хочешь, получишь, - Белый варвар улыбнулся.

Дав свое слово, он его не нарушит, если пошлет Дерека по запаху полыни. И никуда девчонка не денется.

– Я Стафорд Серый сын волка, брат человека даю тебе слово оборотня, что не посмею отобрать клинок, пока не выйдет нашей сделки срок.

Девчонка клятву слушала с недоверием, а под конец прищурилась сердито.

– Что не по нраву, немощь?

В ответ она пролепетала:

– Забыли упомянуть о братстве волка и лесах оборотней, которых призываете в свидетели клятвы.

Всю клятву требует до единого слова. А не много ли просит?

– И зачем тебе свидетели?
– барон улыбнулся, как зайцу русаку, который не успел скрыться в кустах и вскоре будет съеден волком.

– Чтобы вы не послали оборотня по моим следам.

И об этом знает. Кто ж натаскал?

– Умная?

Она поежилась от простого слова, но взгляда не отвела:

– Ученая.

– Учиться тебе еще и учиться, - Белый варвар хитро прищурился. Что ж волка по следу не пошлю, направлю рысь. И не спрячется от нее Аришка, не схоронится.

Подумав так, барон поднялся со скамьи. И возвышаясь над столом и притихшей девчонкой, произнес полную клятву:

– Я Стафорд Серый сын волка, брат человека призываю в свидетели братство Белого Волка и леса оборотней и даю тебе, Ариша - человеческая немощь, слово оборотня, что не посмею отобрать клинок, пока не выйдет нашей сделки срок.

Комнату осветила белая вспышка и осыпалась мелкими искорками над немощью.

– Спасибо!
– неожиданно возликовала она.
– Слова вашего, милость вашу не забуду. Богом клянусь, клинок будет при вас передан Гаро сразу после коронации.

Теперь пришла очередь оборотня с недоверием смотреть на искреннее счастье дочери мясника. Она чуть ли не вприпрыжку помчалась в комнату, а вернулась с сапогами в руках и рваной курткой, которую у одного из раненных солдат взяла.

Неужели, помешалась за бурю и с головой теперь не дружит? Я ее одежду трижды прощупал, просмотрел, сапоги измял, нет там клинка.

Стафорд нахмурился, прорычал:

– Ты что, дура?

– Дура, немощь, тварь человеческая… пустое это все, - отмахнулась она, как от надоедливой мухи.
– Вы слово дали, теперь немного подождите.

Одежду на скамью сгрузила, руки уперла в бока.

– Нож где?

– Сзади.

Помешанная, как есть, с сожалением подумал барон, глядя на ее метания.

Девчонка, нож из стены выдернула и на курке начала пуговица отпарывать. Здоровые, металлические. Такими застегнуться сложно, а она упорно их срезает. Вслед за пуговицами с ремня куртки была срезана бляшка. Далее очередь дошла и до сапог, с них застежки отстегнула. Одежду отложила на скамью, пуговицы и ременные бляхи сгрузила на стол, смотрит на добытое железо, улыбается.