(Фродо замолкает. Галадриэль поворачивается к Луртцу):

ГАЛАДРИЭЛЬ: я же просила: тихо. Больным нужен отдых. (Гэндальфу) я же просила: тихо!!! Просила. Ты как себя вообще ведешь? Чуть не перевернул кастрюлю, а ты знаешь, как бы я разозлилась, если бы ты ее перевернул? Вот-вот. Саруман. Котлеты готовы, раскладывай их по порциям, Гимли, нарежь плоды на кусочки. (Галадриэль, как ни в чем не бывало, ударяет ладонью по дну сковородки и оно выпрямляется). Пойду позову Халдира и Мерри, и чтоб ни звука.

(Мерри догоняет Халдира)

МЕРРИ: Хэл, ты че, обиделся? Плюнь на придурка старого, извращенца поганого.

ХАЛДИР: мне неприятно с ним находиться.

МЕРРИ: ну и не находись. Находись рядом со мной.

ХАЛДИР: Мерри, я оскорблен.

МЕРРИ: кем? Гэндальфом? Нашел из-за чего оскорбляться! (хватает Халдира за руку) пошли хавать.

ГОЛОС ГАЛАДРИЭЛЬ: Халдир, Мерри, идите ужинать.

МЕРРИ: да пошли, че тут стоять? Все равно ты не виноват.

ХАЛДИР: нет, виноват.

МЕРРИ: ну, ладно виноват. Пошли, я жрать хочу.

(Мерри тянет Халдира к лагерю. Халдир перестает обижаться и идет за ним. Там в лагере уже все (кроме Эовин и Сэма) сидят возле костра и едят «лориэнские» котлеты. Халдир и Мерри подходят к костру.)

ЛУРТЦ(Халдиру): о, пацан, садись тута, (хлопает возле себя) тут клево, сможешь плевать дедуле в котлеты!

МЕРРИ: я тут сяду (садится напротив Гэндальфа). Хэл, садись рядом.

(Халдир садится рядом с Мерри и Галадриэль)

МЕРРИ: я сам буду плевать дедуле в котлеты!

ГАЛАДРИЭЛЬ: только попробуй. Я их очень долго готовила (дает Мерри и Халдиру порции. Гэндальф резко встает и уходит. Ужин продолжается. Потом после ужина Гимли и Мерри приносят дров и разжигают еще несколько костров. Луртц им помогает. Потом все начинают играть в волейбол, используя в качестве сетки два пеньюара Галадриэль. Игра продолжается до полуночи и прерывается появлением орла) ГВАИХИР: Доброй ночи, Племя Орлов!

ВСЕ, КРОМЕ ГЭНДАЛЬФА: Доброй ночи, Гваихир!

ГВАИХИР: Я прилетел, чтобы предложить вам кое-что купить из следующего списка: халат махровый банный, кольчуга женская из Гондолина, размер XXXL, хрустальный кувшин, леденцы на палочке «Петушок» хоббитской фирмы «Заря», сто пятьдесят штук, шуба песцовая, все — по три монеты.

ГИМЛИ: Э, нет. нам тут и так деньги обнулили, так что покупать ничего не будем.

ЛУРТЦ: А я бы купил кольчужку!

ГВАИХИР: Это следует рассматривать как согласие?

ЛУРТЦ: нет. Это я так, мечтаю.

ГВАИХИР: А остальные?

ОСТАЛЬНЫЕ: Нет, спасибо, нам ничего не надо.

ГВАИХИР(Мерри): Мерри, а ты не хочешь конфет?

МЕРРИ: Нет, спасибо. Я их так нахавался дома, что видеть не могу. Даже когда очень голодный.

СЭМ: А я ими когда-то отравился…

ГВАИХИР: Ну что ж, тогда — спокойной ночи!

День пятый.

ПЛЕМЯ ОРЛОВ

Гэндальфа не было с племенем всю ночь. Первыми просыпаются Саруман и Галадриэль. Они идут на утреннюю пробежку. Галадриэль бегает в спортивном топике и шортиках, Саруман в своих цветастых шортах и черной футболке без рукавов. Потом просыпается Фродо и Сэм. Сэму уже лучше, и теперь он спешит на кухню узнать, что будет на завтрак. Радостный Фродо идет за ним. Гимли дрыхнет в дальнем конце домика на куче травы. Луртц валяется на выходе из хижины. Мерри в другом конце хижины. Просыпается Халдир и слазит с дерева. Его видит Эовин, выходящая из хижины. Она зовет Халдира на «пару слов».

ХАЛДИР: извини, Эовин.

ЭОВИН: ничего страшного. Ты не виноват.

ХАЛДИР: виноват. Гэндальф прав, я был за вас в ответе.

ЭОВИН: о, нет, Гэндальф сделал тебе взбучку?

ХАЛДИР: да нет, но…

ЭОВИН: ведь это я виновата. Ты оставил меня с хоббитами, а я за ними не проследила, так что я сама виновата. Вот и поплатилась.

ХАЛДИР: в любом случае, это в прошлом…

ЭОВИН (кладя руку Халдиру на плечо): для меня, Сэма и Мерри — да. А вот тебя совесть до сих пор мучает, правда?

ХАЛДИР: пусть.

ЭОВИН(улыбаясь): э, нет! Так нельзя.

ХАЛДИР: как?

ЭОВИН: чтобы совесть незаконно мучила. Нужно ее послать подальше.

ХАЛДИР: как?

ЭОВИН: вот так! (целует Халдира в губы).

ХАЛДИР(отлепляя от себя Эовин): ты что делаешь?!

ЭОВИН: а разве не ясно? Приношу свои извинения за то, что сделала…

ХАЛДИР(кричит): нет! Это не извинения! Это наглость! И ты еще что-то говоришь про совесть?! (собирается уйти)

ЭОВИН(останавливая его): ну я же роханка. Я по-другому не умею!