ПИН: Проиграть завтра и выпихать Эовин.

ЭЛРОНД: Это не выход, Пин. И я проигрывать не собираюсь. Тем более, что факт, так сказать, свершился… А где Кел?

(Все оглядываются, но Келеборна нигде нет. Элронд тревожится еще больше)

ПИН (закатывая глаза, «загробным» громким шепотом): Он в лесу от стыда повесился! А-а!!!

(Элронд и Кэрдан бегут в лес на поиски Келеборна. В лагере у Эовин продолжается истерика, Пин, Арагорн, Леголас и Элрохир сидят на «крыльце» хижины, и разговаривают)

АРАГОРН: Леги, я серьезно. Это точно какое-то проклятье!

ЛЕГОЛАС: Замолчи, Ара, и так тошно.

ЭЛРОХИР (вполне серьезно): Я боюсь. А вдруг оно и на меня подействует? Бр-р!!!

ПИН: Ну, ты станешь нормальным мужчиной…

АРАГОРН, ЛЕГОЛАС, ЭЛРОХИР: Это с роханкой-то?!

ПИН: А чем роханки хуже любых других женщин?

АРАГОРН: Они ненасытные!!!

ПИН: Да ну.

АРАГОРН: Точно. Уж я-то знаю. Как вспомню, как она на меня смотрела, когда мы в Эдорас пришли… Если честно, я ее боюсь.

ЛЕГОЛАС: Я тоже.

ЭЛРОХИР: Ее ничто не остановит, если уж она дедушку… Ужас!!! Но самое страшное — она не может себя контролировать. Эомер может, а она — нет.

АРАГОРН: Эомеру некого натягивать. Нет кандидаток. И он не гомик…

ЭЛРОХИР (косится на Арагорна, но насчет «гомика» ничего не говорит): Ты прав. Ему негде разгуляться, а для нее здесь полно кандидатов… кроме Эомера, и Пина, разумеется.

ПИН: А я и не поддался бы! У меня есть Портофелия, а у Портофелии та-акие груди, та-акие ноги…

АРАГОРН, ЛЕГОЛАС: Пин!

ПИН: Молчу.

(Кэрдан и Элронд первым делом пошли проверить пещеру-дневник. Они подоспели как раз тогда, когда Келеборн кричал свой монолог насчет Мандоса и своего нежелания жить. Не раздумывая, они врываются в пещеру и выволакивают Келеборна, с трудом, поскольку он отбивается и кричит. Наконец, им это удается, они сажают его на травку, Кэрдан поет под нос песенку-заклинание, успокаивая Келеборна. Келеборн немного приходит в себя) КЕЛЕБОРН: Я… изменил жене… с Эовин. Какой стыд!!!

КЭРДАН: Мы уже знаем. Ты не виноват.

КЕЛЕБОРН: Виноват!

КЭРДАН: Эовин в лагере, у нее страшная истерика. Она даже хотела топиться, ее совесть мучает…

КЕЛЕБОРН: Тогда зачем она это сделала?

ЭЛРОНД: смертные далеко не всегда могут полностью контролировать свои желания. Ты же знаешь, Кел, у них плоть иногда может быть сильнее духа.

КЕЛЕБОРН: Мне от этого не легче.

ЭЛРОНД: мне тоже. Она не контролировала себя, поэтому набросилась на тебя, как голодный хоббит на жаркое… О Эру, лучше бы я ей дал… этого бы не было. По крайней мере, я более-менее свободен, в отличие от вас.

КЕЛЕБОРН: Элронд, что ты такое говоришь?!

ЭЛРОНД: А то и говорю. Кел, ты не переживай так сильно, это еще не конец света и не твой смертный час!

КЕЛЕБОРН: А что скажет Галадриэль?!

КЭРДАН: А ты поговори с ней. Осанве еще не забыл?

ЭЛРОНД: Эльфы ничего не забывают!

КЕЛЕБОРН: Она меня убьет и сама умрет…

КЭРДАН: Приди в себя!

(встряхивает Келеборна за плечи)

КЕЛЕБОРН: Хорошо… Попробую…

(в лагере истерика Эовин перешла в тихую стадию, роханка уже не ревет во все горло, не дергается, только судорожно глотает воздух, вздрагивает и заикается. Эомер и Арвен сидят рядом с ней, пытаясь успокоить. Арвен приходится прибегнуть к осанве, чтобы воздействовать на Эовин.

Уже глубокая ночь. Эовин удалось успокоить, и она спит в хижине рядом с Арвен, время от времени всхлипывая. Арагорн, Эомер, Леголас, Пин и Элрохир сидят вокруг костра)

ЭЛРОХИР: Что-то папы и дедушки долго нет…

ЛЕГОЛАС: Помалкивай, у меня уже появляются нехорошие мысли…

ПИН: они нашли его тело и сами повесились!

ВСЕ: Пин!!! Иди спать.

ПИН: Куда?

ЛЕГОЛАС: В хижину.

ПИН: Там Эовин.

ЛЕГОЛАС: Она тебя не тронет.

ПИН: Ты уверен?

ЛЕГОЛАС: Да. Иди.

ПИН: Я на всякий случай возьму дубину

(берет большую крепкую палку и идет в хижину. Тут к костру из леса выходят бледный Келеборн, которого поддерживает Элронд, такой же бледный, и Кэрдан)

ЭЛРОХИР: Папа! Деда! Что с вами?

ЭЛРОНД: Мы беседовали с Галадриэль…

ЭОМЕР: Как?

АРАГОРН (шепотом): на расстоянии. Эльфы так умеют.

ЭОМЕР: А-а…

ЭЛРОХИР: И?..

КЕЛЕБОРН: Она все понимает… Моя жена — мудрейшая из эльфов! Она все поняла и простила меня…