– Видишь свет?
– Аня указала на воду.

На глубине действительно можно было различить поток света, очевидно, льющегося из большей пещеры.

– Там совсем немного надо проплыть, - сказала русалка.
– И будет наш дом. Здесь своего рода ворота в город.

– Город? А я думала вы живете... ну, не знаю.

– Вот и увидишь. Давай, я за тобой.

Плавать меня учил папа. Мы любили выбираться на озеро или летать к Океаниуму. Я любила и нырять, и устраивать длинные заплывы. Причем плавала не сказать чтобы хорошо. Просто не боялась воды и как-то не думала, что в воде может подстерегать какая-то опасность.

Первое, что бросилось в глаза - сеть каналов, аналогичная оживленным улицам в обычном городе. По каналам плавали русалки и... русалы?

– Как у вас называются мужчины?
– шепотом спросила я у Ани.

– Тритоны, - ответила она.
– Вон наш дом, поплыли. Ты не устала?

– Нормально, - кивнула я.

Дома русалок лишь назывались таковыми. На деле это были огромные ракушки, просто огораживающие часть пещеры и каналов от внешнего мира. Ракушка Ани была самой большой, ее было видно из всех концов огромной пещеры, освещенной...

Я задрала голову.

– Это что?

– Ага, - с гордостью ответила Аня, - наше солнце. Магическое. Его папа сделал.

– А папа у тебя...

– Главный тритон. Приплыли.

Сначала я подумала, будто что-то случилось. «Приплыли» - так говорила мама, когда сталкивалась с каким-то неразрешимым противоречием. Но потом поняла, что Аня, говоря приплыли имеет в виду исключительно способ передвижения.

В ракушке появилась дверь, услужливо открывшаяся, и мы вплыли внутрь.

Дом представлял собой такую же пещеру, разве что украшенную расписными стенами, какими-то рисунками и композициями из ракушек. Помимо воды в пещере была часть суши, у самой дальней стены. Там и лежал Хит.

У него был жуткий жар. Может, свою роль сыграла и температура воды, но мне показалось, будто лоб парня буквально горит. У меня не было ни зелий, ни свитков, чтобы как-то помочь Хиту. И дураку было ясно, что отвезти его на сушу не выйдет.

– Задачка, - пробормотала я.

Аня вздохнула.

– Ему бы лекарств ваших, и магии. Русалки не болеют, у нас и горячего чая-то нет.

От меня не укрылось, с какой тоской Аня смотрела на Хита. Кажется, русалке нравился парень. А я недоумевала - почему он, в принципе неплохой человек, так повел себя при нашей первой встрече?

И еще Астер куда-то запропастился. То ли с ним что случилось, то ли просто отвлекся и сейчас в панике носится по Ирису в поисках меня.

– Подожди, надо подумать.

Я вылезла из воды, сев рядом с Хитом. Тот пробормотал что-то во сне и нахмурился. Кожа парня была ужасно горячая, и мне было страшно к ней прикасаться.

– Надо сообщить наружу, пусть пришлют кого-то. Есть же маги, способные сделать вокруг него купол или еще что-то подобное.

От раздавшегося голоса мы обе вздрогнули. В пещеру вплыл тритон, словно сошедший с картинок книги. Он был по пояс обнажен, длинные черные волосы были убраны назад и заплетены в две тугие косы. Причем на любом другом представителе мужского пола эта прическа смотрелась бы нелепо, а ему придавала какой-то особый вид.

Если не заметить Аниного хвоста, ее можно принять за эксцентричную красотку, обычную девушку с необычными волосами. Тритона за обычного мужчину никто в здравом уме бы не принял. А еще он излучал магию.

– Я запретил тебе приводить людей, - строго сказал он Ане.

Та опустила глаза с виноватым видом, и мне захотелось последовать ее примеру.

– Это подруга Хита. Я спасла ее.

– Другие дети приносят в дом раненых уток и выдр-сироток, а ты таскаешь людей.

Он обратился ко мне, и голос звучал мягче:

– Вас, барышня, как зовут?

– Дакота. Я не хотела вам мешать, просто так вышло.

Я коротко рассказала о том, что случилось на набережной. Как потеряла Астера, нарвалась на браконьеров и прыгнула в воду. Как Аня меня спасла. И в целом, как долго мы искали Хита и волновались за него.

В конце решилась высказать предложение:

– Мне кажется, нужно позвать сюда людей. Они смогут отвести его наверх, где есть лекарства и лекари.

– Нет, - отрезал тритон.
– Мы десятки лет не пускали сюда людей. Вас двое - и этого достаточно. Вы уничтожаете все, к чему прикасаетесь. Разоряете все, куда приходите. Я не позволю людям появиться в моих владениях.

– Но ему плохо!
– попыталась я воззвать к голосу разума.
– Он может умереть. Жар сильный, его нужно снять. Дать лекарства, постель. Здесь очень влажно!

– Мы сделали намного больше, чем должны были. Люди погибают. Тонут. Падают в воду пьяными и захлебываются.

– Папа!
– не выдержала Аня.

– Хит не падал в воду пьяным!
– возразила я.
– От стал жертвой тех же людей, что вредят вам. И если вы думаете, будто браконьеры вас не касаются, то глубоко ошибаетесь.