Шрифт:
– Я просто догадался, - Ааронн успокаивающим жестом положил барду руку на плечо.
– Просто догадался. Всё хорошо. Ты... Ты постарайся поспать. Ты устала, наверное.
– Да, очень. Я... лягу?
– пигалица неуверенно огляделась по сторонам, как будто никогда раньше не была на этой поляне, не видела лагерь, не знала сопартийцев.
– Ложись. Конечно, ложись. Тебе нужно выспаться. Как следует выспаться, а то разболеешься, а нам болячки ни к чему, верно?
– А разве мы не...
– подал голос Зулин, про существование которого Стив успешно забыл и наличию которого безмерно удивился.
– Нет. Мы не, - довольно жестко оборвал мага эльф.
– Мы абсолютно точно - не. Мы сейчас все ляжем спать, а утром поговорим.
– Но разве...
– Нет. Не разве.
"Надо же, проняло остроухого, - с некоторым даже уважением подумал Стив, - ты смотри - в кои-то веки ведет себя, как живой, а не как сволочь бездушная... И Зула построил - любо-дорого!"
Иефа и дальше топталась бы бессмысленно на одном месте, но друид нетерпеливо шевельнул крылом и слегка подтолкнул ее в сторону спального места орка, который, как всегда, устроил себе лежанку поодаль, особняком. Пигалица благодарно кивнула и нетвердой походкой отправилась укладываться. "Постеречь бы ее, - сомневаясь, подумал Стив.
– Хрен его знает, что еще ДеВилиха выкинет, пока козявка спит... Что за мода такая - в стороне лежбище устраивать? А всё этот орк треклятый, чтоб ему... И где бродит, кстати?"
В лагере затихала обычная предусыпательная суета. Бурчал о всеобщей неорганизованности и безалаберности Зулин, шуршал, в трехтысячный раз сортируя и перекладывая травы, Ааронн, зевал с подвыванием Зверь. Стив сплюнул, хмыкнул, решил, что к свиньям политесы, и спрашивать никого не будет - вот сейчас по нужде в кусты прогуляется, и будет сторожить строптивую пигалицу, хочет она того или нет. Приняв такое замечательное решение, Стив повеселел, воодушевился и тут же приступил к его исполнению, а именно: бурча под нос про сорок бочек, совершил небольшой променад в ближайшие буераки, вернулся, перехватил поудобнее топор - чтоб уж сразу, с первого взгляда было видать, что он не просто так, лясы точить, он сторожить, и никаких глупостей!
– и сунулся было к пигалице, но споткнулся и сник. Барда не нужно было сторожить.
***
Иефа подкинула веточку в костер и зябко зарылась носом в орочий плащ - ночи становились все холоднее. Где-то в солнечном сплетении сидел маленький зубастый червячок и грыз. Что-то произошло. Был момент, когда будто кусочек жизни вырезали большими портновскими ножницами. И Зулин... Что-то произошло. И у Стива был такой взгляд... Случилось что-то такое, что многое объясняет, и разве впервые случилось? И Ааронн...
Черт. Черт, черт!
Не хочется. Ужасно не хочется. Показалось? Показалось ведь, да?
Пусть будет так, что показалось. Пусть.
Орк неслышно шагнул из темноты, остановился, подумал и официально пошуршал ветками, предупреждая: иду, мол, не дергайтесь, это я. Иефа в приступе вредности сделала вид, что ничего не замечает.
– Где моя рубаха?
– Я ее сожгла.
– О как...
– Ага.
– Сожгла... Зачем?
– От переизбытка чувств.
– О как...
– Ага.
– Больше ничего не сожгла?
– Нет, только твою рубаху.
– За что же такое особое внимание?
– Мечтаю сутками лицезреть твой обнаженный торс.
– О как...
– Ага.
– У меня, знаешь, запасная есть.
– Её я тоже сожгу как-нибудь при случае.
– Иефа!
– А?
– Твою ж мать! Мы что, ссоримся?
– Ага...
– О как.
Норах покопался в вещах, выудил запасную рубаху, демонстративно натянул на себя. Потоптался возле плаща, не зная, куда приткнуться. Иефе вдруг стало смешно.
– Норах... Сядь, пожалуйста, сюда, - она похлопала ладонью по плащу рядом с собой.
– У меня шея уже затекла на тебя снизу-вверх смотреть.
– Мы же ругаемся, нет?
– фыркнул орк, но ломаться не стал, сел и с веселым любопытством уставился на барда.
– Ругаемся, - согласилась Иефа, поднырнула под руку орка, чем безмерно его удивила, повозилась, устраиваясь поудобнее, и вздохнула.
– Еще как ругаемся, кто ж спорит. Но это не повод мне шею сворачивать. Я предпочитаю ругаться в комфортных условиях. Вот так мне вполне удобно...
– А мне?
– И тебе. Что за вопросы? Практика показывает, что если ты хочешь что-то успеть в этом походе, нужно учиться совмещать. Комфорт и ругань, например. Все, я устроилась, можем продолжать. На чем мы остановились?
– Ты просто невозможная нахалка, - покачал головой Норах и снова фыркнул.
– Тебе кто-нибудь говорил?
– Регулярно, - сонно пробормотала полуэльфка и еще немножко поерзала.
– По-моему, мы остановились на том, что тебе будет очень зябко в горах без рубахи.
– А...
– А без рубахи ты будешь, потому что я ее сожгу.
– А...
– А сожгу я ее, потому что ты неисправимый хам и грубиян.
– А...
– А грубиян ты, потому что нарычал на меня оскорбительно, когда я только и делала, что заботилась о твоём здоровье... Это было очень обидно. Я переживала, а ты рычал. Разве так можно? И лютиков не принес.