Последний поцелуй. В последний раз - тепло к теплу, рука в руке. По ее щеке струятся его волосы. И слышен стук сердец друг друга. Пока еще - живых. В последний раз.

И так же напоследок - крепко обнять Диего. Как же мало мы знали друг друга, братишка, герцог Илладийский! Каким ты мог бы стать, повзрослев, если уже в тринадцать с половиной - такой?

Прощай и прости, что не спасла.

Творец милосердный, если ты есть, сохрани кардинала Александра и его тезку Алексу!

А Кармэн, Грегори и Виктор и сами постоят и за себя, и за всех, кто под их защитой. А если судьба подарит шанс - еще и отомстят.

Последний миг - поделиться взглядами, теплом, жизнью. Любовью.

Они вышли почти одновременно: Октавиан с Элгэ, и следом - Диего. Но сначала - вперед, в открывшуюся дверь, - выпустили шесть пуль.

И шагнули навстречу гибели - под шесть чужих смертных вскриков.

Глава седьмая.

Эвитан, Ритэйна.
– Аравинт.

1

Ормхеймец и не воин - лишь наполовину ормхеймец. Именно это и сказал на прощанье своему сыну Хагни Сигурдсон из рода Харальдсонов. Потомственный офицер.

И год, и два назад воля отца еще перевесила бы собственное мнение Гуннора. Но не теперь. Ему двадцать лет - сколько можно?

– Ты два с лишним года потратил на воинскую службу. Ты уже - лейтенант, - вздохнул отец, когда-то вышедший в отставку капитаном. В тридцать пять лет. Когда в очередной раз отказали в повышении.
– Неужели всё - зря?

Потратил. На то, что ему не нравится, не нужно и не будет нужно никогда. Но почему из-за этого Гуннор обязан потратить и оставшиеся лет сорок? Если ты осознал ошибку - зачем продолжать упрямо ломиться по чуждому тебе пути?

– Отец, я решил.

Он действительно решил. Пусть почтенный родитель лишает наследства - если хочет. Это могло остановить Гуннора два года назад. Но не теперь.

– Ну раз решил - значит, так тому и быть, - подвел итог Хагни Сигурдсон.

Так или иначе, прием в Академию начнется в конце Месяца Сердца Лета. А на дворе - лишь середина Заката Весны.

Гуннор уже настроился попасть в Лютену пораньше и как следует отдохнуть. Весело и с пользой. Перед тем, как с головой уйти в юриспруденцию. На целых три года.

Письмо от кузена Стива планы разрушило напрочь. Новоиспеченный барон Алакл надумал жениться. И по этому поводу наприглашал побольше родни.

Суровый папенька выносит родичей покойной жены с трудом. Даже на расстоянии. Поэтому тут же сослался на неотложные дела и больные суставы. Благо, Стив разослал приглашения в своем любимом духе. На сборы осталось дня три от силы.

Но если отец занят и болен - сыну придется быть свободным и здоровым. Родственники все-таки. Близкие.

Впрочем, Гуннор огорчился не слишком. Он, в отличие от отца, к лиарской родне относился неплохо. А с кузеном Стивеном почти дружил.

Да и любопытно посмотреть, на каком чуде тот женится. Кузен всегда предпочитал дам в теле. Где он такую нашел среди лиарских аристократок?

Знакомое какое-то имя - Иден Таррент. Точно лиаранка. Но может, у нее мать с Юга?

Ну да. Конечно. Таррент! Дочь недавно опочившего мятежника. Тогда за Стива можно не беспокоиться - это точно брак по любви. Ибо выгоды от такого родства не предвидится. А вот неприятностей...

Дорога до поместья Алакл показалась сплошным праздником. Таверны, любимое вино. Готовые на всё смазливые служанки с весенними цветами в волосах...

Чем крестьянки лучше знатных дам - они заплетают в волосы живые цветы. И меньше лицемерят.

Эскорт Гуннор подбирал сам. Отец настоял лишь на одном пожилом дружиннике. Так что солдаты вполне разделяли вкусы юного господина. А дядька ворчал не так уж громко. Наверняка понимал - дело молодое. Сам таким был.

А впереди - свадьба кузена, хорошая гулянка и Академия. О ней мечталось лишь в самых смелых снах. А порой и не мечталось вовсе.

Чуть-чуть поубавилось радости уже на границе владений Алаклов. Встретил их Жиль! Кошмар детских визитов к лиарской родне.

Наглый, развязный кузен Стива опротивел Гуннору еще с первой встречи. С тех пор Жиль из долговязого подростка превратился в гору мяса и жира. Наследственность! Только, увы, самоуверенности ему это не убавило. Как и наглости.

– Здравствуй, Гунни!
– туша неотвратимо направила коня к ормхеймцу. Маленькие сальные глазки заблестели.

– Здравствуй, Жилли!
– Гуннор ловко увел Рыжего в сторону.

Кузен Жиль может сколько угодно предпочитать сильный пол прекрасному. Но Гуннор - против, чтобы его предпочитало такое.