Я посмотрела на ворота, подумав: «А не зарулить ли мне к моргу?» — который на территории больницы присутствовал, и тут меня черт дернул обернуться. На той стороне дороги я узрела Киру. О как, всё чудесатее и чудесатее! Откуда здесь маньяк номер два? А хотя логично, он же работает в издательстве, расположенном как раз на той стороне дороги. Вот только вопрос века: почему это он дорогу переходит? Насколько я знаю, его новая укрывательница живет довольно далеко, надо на трамвае пилить, а Лайт, перейдя шоссе, заодно и через рельсы бодро шагать начал. Уж не по мою ли душу наш несостоявшийся шинигами, чтоб им всем ни дна, ни покрышки, прется? «Ролл, камбиоформа! Я забью его до смерти!!!» — чуть не заорала я, но вовремя вспомнила, что мы не в мире «Реборна», а я — не Хибари Кёя. Эх, а жаль! Иначе я могла бы драться круче, чем Терминатор, и у меня был бы ёжик по имени Ролл, способный прибить кого угодно: хоть Ками нового мира, хоть маньяка из старого… Нет в жизни справедливости! Ну да ладно.

Я подумала: а не сбежать ли на территорию больницы, но вовремя спохватилась. Я что, трус, что ли, сваливать при первых признаках надвигающейся беседы с врагом? О да. Теперь Кира — мой враг. Почему, спросите вы? А если и не спросите, я отвечу. Потому что, во-первых, я не уважаю людей, уходящих по-английски от тех, кто им помогал, несмотря на их прошлые заслуги, например, на длиннющий список преступников в Тетради Смерти. И во-вторых, я не признаю тех, кто делает гадости пусть и не друзьям, но тем, кто дал кров и кормил, причем не тремя корочками хлеба, а булкой с маслом. Короче говоря, неблагодарных людей, кусающих руку, которая их кормит, я терпеть не могу. Ну и можно добавить, что я, как Себастьянчик, становлюсь гиппопотамихой, когда обижают «детеныша» — то бишь этого самого Себастьянчика. Да, вот такие у нас с ней странные отношения: то я ее мамочка, то она — моя. Прямо ролевая игра…

С невеселыми мыслями и мечтами о камикоросе для Киры, я подперла спиной столбик забора из желтого кирпича и скрестила руки на груди. Лайт и впрямь шел ко мне — он еще издалека впиявился в меня взглядом и теперь топал прямо в мою сторону. Я мысленно взвыла, но натянула на харю радостную улыбку. Косплей может помочь в любой ситуации, стоит только научиться менять характер в зависимости от играемого персонажа. А я выбрала Мису-Мису. Позлить Ягами — святое дело! А она его достала…

Кира подошел ко мне и кивнул в знак приветствия. О, дожила — одарил меня! Ну спасибо…

— Привет, Лайтик! — проворковала я и улыбнулась еще шире. — А что это ты ушел и даже не сказал, куда? Пришлось у Васятки выяснять…

— А ты против? Я думал, что мне в вашем коллективе места нет, — усмехнулся Кира. — Они ведь все отчаянно стремились вернуться в мир мертвых. Или что-то изменилось за время моего отсутствия?

— Ой, да, кое-что изменилось! — кивнула я. — Мы получили подтверждение, что все вы всё равно вернетесь, независимо от того, выполните задания или нет. Вот только если не выполните, в «мир вечного счастья» не попадете.

— Мне это неинтересно, — усмехнулся Кира. — Счастья нет — это иллюзия, созданная для того, чтобы человек на время забыл о проблемах. Стоит лишь ей развеяться, боль нахлынет с новой силой. А возвращаться в трехлетний возраст, когда я радовался приходу отца домой с работы до того, как меня отправят спать, или мороженому, купленному матерью за отличное поведение — это не по мне. Лучше уж стать шинигами.

— И лишиться памяти? — вскинула брови я. — И внешности. И цели. Ты ведь не сможешь уничтожать преступников и станешь Рюуком номер два.

— Сомневаюсь, что им под силу изменить мой характер, — усмехнулся Ягами. — Потому я всегда буду радеть за справедливость и искоренение преступности.

— Что ты говоришь? — съязвила я. — А ограбление — это не преступление?

— Кого же это я ограбил? — удивился Лайт.

— Да банк, дорогой мой, банк! — фыркнула я, и Кира расплылся в довольной усмешке. Думаете, я проболталась? Как бы не так, это было сказано специально…

— Ради высшей цели несколько правонарушений позволительны, — заявил он. — Ведь я вписывал имена в Тетрадь, значит, тоже шел на определенное преступление закона. Делай выводы.

— Значит, и жизнь тех, кто помогал тебе, ничего не значит?

— Ну почему же? Жизни людей — разменные монеты, и некоторые можно очень выгодно обменять. Вопрос лишь в том, что мне нужно от человека, и пригодится ли он мне в будущем.

— Ах да, как же я забыла? — фыркнула я, презрительно глядя на Лайта. — Ты же даже «любимого» папочку перед смертью пытался упросить имя Мэлло написать!

— «Любимого»? — усмехнулся Ягами. — А когда он был «любимым», поясни? Может, я что-то в аниме просмотрел? Как человек, которого я почти не знал, мог быть для меня кем-то важным?

— И то верно, — хмыкнула я. — И сестру ты тоже не знал, да? Потому наплевал и на нее, и на мать…

— Не обобщай, — пожал плечами Кира. — Они все же остались живы.

— Не твоими молитвами точно. Ты собирался их всех кокнуть, если бы они обнаружили тетрадь.

— Значит, хорошо, что они ее не обнаружили.

Он издевается? Ну да ладно, сейчас не об этом. Мне надо попробовать понять, чего он добивается. Остальное не существенно.

— Хорошо, конечно, кто бы спорил, — фыркнула я, аки ежик в тумане. — Вот только все равно не ясно, с какого перепоя ты свалил.