— Ши-ши-ши, — рассмеялась я смехом Бельфегора из «Реборна». — Ты малость перенапрягаешь голосовые связки. Орите тише, дорогой мой, и люди к Вам потянутся!

— Ты больная, — он начал успокаиваться. Ну как же так?

— Нет, я здорова, как лошадь, а ты? Здоров? Уверен? Вы предохранялись?

— Да иди ты!

В меня полетела подушка, а Ниар вскочил и зло на меня уставился. Хомячок в ярости — страшный зверь, бойтесь его! А то укусит за мягкое место…

— Не-а, не пойду, мне и тут хорошо, рядом с моей белой каллой.

— Ты мной восхищаешься? — съязвил N, вспоминая язык цветов.

— А то! Твоя невинность умиляет!

И вот тут Вату прорвало.

— Впервые в жизни согласен с Мэлло, — зло прошипел он. В этот момент дверь напротив отворилась, и кто-то вышел, но мне было неинтересно: я внимала откровениям гениального сыщика. — Если бы ты умерла, было бы куда проще.

— И ты был бы рад? — усмехнулась я. Странно, но мне почему-то совсем не больно от того, что Ниар меня ненавидит настолько, что готов согласиться с Мэлло в том, что меня надо убить…

— Да! Если бы ты умерла, было бы хорошо!

— Заткнись, тупая Вата! — презрительный голос, полный злости и раздражения. С какого перепоя Мэлло в нашу разборку вмешивается?

Я удивленно обернулась к двери. Михаэль стоял в коридоре, одетый в эпичную водолазку с «Веселым Роджером», черные классические брюки, перетянутые ремнем с пряжкой в виде черепа, и обутый в свои любимые армейские берцы. В одной руке он держал шоколадку, а в другой — свою обычную одежду, причем руки были опущены и расслаблены. Впрочем, не только руки — все тело парня находилось в состоянии покоя, но это был ложный покой, затишье перед бурей. Любой опытный боец скажет, что из такого вот состояния обычно делают смертельные броски кобры…

— Тебе-то что? — вид Михаэля, что удивительно, Вату мгновенно успокоил. Наверное, он напомнил ему о том Ниаре, которого знают, как безэмоциональный компьютер для поимки преступников.

— Не смей говорить, что она должна сдохнуть, — прошипел Кэль.

— У тебя на эти слова монополия? — съязвила я.

— Да, — хмыкнул Шоколадный Принц. — Надо поговорить, иди на кухню.

— Не командуй мной, ты, Агент Паранойя! — возмутилась я, но Мэлло уже свалил в направлении, указанном им ранее. И что делать? Ладно, Вату я разбудила, настроение улучшилось. Пойду убью его общением с нервным мафиози…

Зайдя на кухню, я обнаружила Мэлло, сидевшего у окна в глубокой задумчивости. Что это с ним? А где же злость, ненависть? Ай, да ладно, чего я напрягаюсь? Стоит мне рот открыть, и они вернутся.

— Ну, и чего тебе надобно, старче? — вопросила я, поджигая газ на плите. Чайник успел остыть, пока я возилась со Снежинкой.

— Почему ты плакала?

Так, я не понял! Ты Дживас, косплеящий мою Шоколадную Фею, что ли? Что за на фиг?

— Помирать боялась, — отмахнулась я, а Кэль нахмурился.

— Скажи правду.

— Тебе какая разница? — ощетинилась я. — Ты меня ненавидишь? Вот и ненавидь дальше. А я продолжу плеваться ядом и язвить. Все останутся «при своих».

— Нет, — о, сказал, как отрезал… — Ответь.

— А почему я тебе подчиняться должна? — возмутилась я, нарезая овощной салат. Ясен фиг, никто помидоры-огурцы на завтрак есть не будет, но что-то мне не охота на Мэлло смотреть, особенно во время такой «задушевной беседы». Чего он пристал? Из-за спора с Майлом? Гады. Я им не игрушка.

— Ты мне и так достаточно крови попортила, так здесь говорят, кажется, — хмыкнул Кэль. Одно то, что он на меня не орал, ввергало меня в ступор, а тут… А тут он еще и заинтересовался моей жизнью. Вот если бы он со мной в первый же день так разговаривал, я бы до сих пор была той булькающей от удовольствия лужицей кавая, что явилась миру, когда ему явился Кэль. Но сейчас время упущено — поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Я повторно на те же грабли не наступлю и от маленькой приятности в благодушное настроение не приду, а то мало ли, меня решат опять катком в стенку закатать?

— Я тебе кровь попортила, а ты из меня ее выпил, вампирюга, — парировала я, припоминая вчерашний разговор с Майлом о «Сумерках». — Так что мы квиты.

— Нет уж, — Михаэль резко подался вперед и, схватив меня за руку, вырвал из нее нож. Он собирается меня резать? Решил закосплеить ВВ? Ну вот, я же говорила: не стоило расслабляться, и была права…

— Отстань, а, — вяло попросила я. — Давай я разрешу ваш спор: я не от того, что испугалась смерти, выставила себя идиоткой. Дживас выиграл, передай ему от меня волшебный пендель в качестве приза, с пожеланиями: «Фрейду от благодарных пациентов». Но я не собираюсь выворачивать душу перед не пойми кем, свалившимся мне как снег на голову и дважды чуть не убившим. Иди на фиг, Кэль, ты мне не друг, не сват, не брат и даже не хороший знакомый. Ты меня ненавидишь? Продолжай в том же духе.