— Дурак, что ли? — от шока я распахнула глаза и в упор уставилась на Майла. Даже от спинки дивана оторвалась и, ноги выпрямив, чуть Гюго не уронила. В смысле, его творение.

— А реакция говорит об обратном, — усмехнулся довольный Дживас.

— Я тебя лемуром называла? — хмыкнула я. — Забудь. Ибо ты — кот. Прямо как твой друган-корефан. Только он кошак, потому что гуляет сам по себе, а ты… Знаешь поговорку: «Любопытство сгубило кошку»? Это о тебе, друг мой ситный, товарищ поклеванный.

— Какое любопытное выражение, — протянул Дживас. — Это я про «друга», а не про кошку. Интересно, а Вата его знает?

— Без понятия, — развела руками я. — Пойдем, спросим?

— Всенепременно, — саркастично фыркнул Дживас и вернулся к тому, с чего начал. Вот зануда… — И все же почему ты плакала?

— Тебе-то какая разница? — возмутилась я. — Тебе же все пофиг!

— Да. Но мы с Мэлло поспорили. Он говорит, что ты испугалась, а я — что тут в другом дело.

— О, передай Шоколадке, что она победила. Приз — она станет глазурью, — фыркнула я и, прогнав Дживаса с дивана, начала стелить постель белобрысой мерзопакости, любящей архитектурные излишества а-ля «лабиринт в квартире».

— Не-а, не пойдет, — вот ведь рыба-прилипала, а! Чего он меня в покое не оставит? — Мне нужна правда.

— Обломаешься, — хмыкнула я.

— И тебе плевать на то, что Мэлло тебя теперь еще и тряпкой считает? Раньше он уважал тебя хотя бы за то, что ты его не боялась.

О как. А вот это для меня новость. Сам величайший из арийских мафиози меня за что-то уважал? Как я докатилась? Мне сплясать ламбаду от счастья в труселях с шоколадками?

— Да мне пофиг, — возмутилась я. — Хочет ненавидеть — пусть ненавидит. Хочет презирать — пусть презирает. Он всего лишь временное явление в моей жизни, которому я скоро с чистой совестью скажу: «Аривидерчи». Так что я не намерена его доверие, уважение и прочие положительности в свой адрес завоевывать. Ему на меня плевать, а мне на него.

— Не верю, — заявил Майл. — Голос слишком раздраженный. Ты не хочешь, чтобы тебя ненавидели.

— Слышь, ты, Фрейд-недоучка! — возопила я, швыряя в Майла подушку Ниара. Уклонился, гад… — Хватит мне тут сеансы психоанализа устраивать! Профайлингом заниматься катись в Штаты, в Квантико! А меня нечего под лупой изучать! Я тебе не подопытная лягушка!

— Крыса, — поправил меня Дживас.

— О да, спасибо за уточнение! Я, конечно, хвостатая мерзопакость!

— А чем лучше зеленая и хладнокровная мерзопакость?

— Да всем! У нее нет лысого противного хвоста!

— Ты себе противоречишь, — усмехнулся Дживас, падая на застеленную постель Ривера. — То — «всем», а то — «отсутствием хвоста».

— Лягушки лучше именно «всем», а хвост — наиважнейшая причина, — пояснила я, успокаиваясь.

— Ясно. Но это не значит, что ты будешь плакать, если я подкину тебе в кровать крысу, правда?

Ааа! Я успокоилась? Зря. К чему это нужно было, если он меня опять доводит?

— Нет, я не заплачу от вида крысы! — я мученически закатила глаза и заломила руки. — Прошу тебя, Ананасовая Фея Мукуро, забери этот результат недостатка галоперидола в моей крови и верни мне мир и покой! Он же глюк, как и его занудство, так прошу, дорогой иллюзионист Мукуро, забери его в свой мир грез, откуда он и вырулил!

Я причитала так жалобно и так проникновенно, что даже Дживас рассмеялся. А смеется он, кстати, абсолютно беззвучно — только плечи слегка вздрагивают. Странно это. Зато полезное умение для тех, кто по ночам читает мангу Маширо Казухико-сэнсэя…

Идиллию прервал хлопок двери напротив. Мэлло с раздосадованной рожей лица прошествовал в «кабинет для дум» с шоколадкой наперевес. Интересное сочетание… Не пробовала еще «размышлять» в том «заведении» с шоколадом. Попробовать, что ли? Вдруг «думается» и правда лучше?

— Мда, — смеяться мне почему-то резко расхотелось, зато захотелось залезть под одеяло и не вылезать оттуда до тех пор, пока вся эта орава не исчезнет с лица Земли в данной ее вариации. Я знала, что Мэлло ненавидит меня, но не думала, что настолько — аж до реального желания убить…

— Он не собирается тебя убивать, — словно прочитав мои мысли, сказал Дживас и затушил бычок о деревянную планку на ручке дивана.

— Ты что делаешь, дебилоид! — возопила я, вырывая у него из рук бычок.

— А что? — удивился геймер. — Я в убежище всегда так делал.

— Ты мозги совсем проиграл и прокурил, что ли? — возмутилась я. — Пепельницу с собой таскай! Нечего мне мебель портить!

— Ой, да ладно!..

— Да не «ладно»! Мне потом предки такую взбучку устоят, что мама не горюй!

— Отец ведь у тебя — владелец туристической фирмы. А мать — известная журналистка, — протянул Майл. — Деньги у вас водятся.

Справки наводил, гад… Хотя я не удивлена.

— И что? Значит, можно нам мебель портить? Типа, «новую купите»? — фыркнула я. — Хоть деньги и имеются, портить имущество — не лучший вариант! Не твое.