Проигнорировав особо сочувствующих, я на скорости торпедного катера помчалась по пустынному проулку. Выбежав на чуть более оживлённую улицу, характеризовавшуюся редкими пешеходами да парой-тройкой измученных жарой плешивых псов, я свернула направо и помчалась вдоль некогда жёлтых, а ныне покрытых потёками и странными пятнами домов, тянувшихся к блёклому небу монолитной облезлой стеной. Слева от тротуара, который я пыталась избить металлическими набойками на каблуках, тянулась полоса земли, заросшей редкими, по большей части засохшими кустами. Чахлая трава пустыря частенько разряжалась бытовым мусором, начиная от пивных бутылок и фантиков от конфет и заканчивая какими-то мистическим образом добравшимися до Богом забытого клочка земли коробками, тряпками и даже сливным бачком. Хорошо хоть бачок один был — насаждений сантехники в этом Поле Чудес моя расшатанная психика уже не перенесла бы. Где-то за пустырём виднелись серые пятиэтажные хрущёвки, к которым вели замусоренные людьми прямоходящими тропинки. Солнце упрямо пыталось растопить пластиковые пакеты, хотя точно знало, что это бесполезно. Прохожие уныло плелись по раскалённому асфальту, роняя на него капли пота, а иногда и новые фантики от ментоловых конфет. Особо одарённые лица мужского пола периодически прикладывались к бутылкам пива, точно зная, куда полетит бутылка, потому как мусорных корзин в пределах досягаемости не было, а нести мусор домой… Ну как можно, право слово! Вдруг жена за пьянство сковородкой по темечку огреет?

Магазин одежды находился в паре кварталов от моего дома, причём пустырь заканчивался прямо перед ним. Дальше на пути полосы замусоренного отчуждения стояла школа. Вот и неслась я к этой самой школе на всех парусах, наплевав на то, что где-то за моей спиной Грелль Сатклифф всеми силами пытался вывести из равновесия, а точнее, охмурить двух демонов и одного жнеца, в то время как второй жнец активно доставал подругу моего братца. Хорошо, что я предусмотрительно надела невысокие каблуки — пробежка под палящими лучами единственной звезды Солнечной системы была недолгой благодаря высокой скорости спринтера.

Когда на горизонте показалось шоссе, пересекавшее и пустырь, и тротуар, а заодно отделявшее меня от вожделенной цели в виде спасительной сени магазина, разговоры за моей спиной вдруг резко стихли. Это что же, они думают, я под машину могу попасть? Ага, бегу и падаю! Размечтались! Домчав до дороги, по которой на бешеной скорости проносились жестяные гробы на колёсах, я сбавила скорость и остановилась напротив пешеходного перехода, не доходя до него метров пять. Опыт показывал, что порой пьяные водители любят заезжать на тротуары, но пяти метров «запаса» мне хватит, чтобы отскочить с траектории движения буйной техники. Вскоре ко мне подошла вся толпа нечисти и её любители, однако водителям явно было наплевать на правила дорожного движения и пропускать нас никто не собирался. Памятуя об опыте жизни в Москве, Лёха выставил вперед левую руку и, показав водителям знак «класс», он же — стоп-сигнал отчаянных пешеходов, ломанулся к шоссе. Я его даже останавливать не стала, ибо смысла не было, а сама решила дождаться прорехи в потоке машин. Что любопытно, когда братец-вишенка ступил на бордюрный камень, серая Ауди, ехавшая на довольно адекватной скорости, притормозила, и Лёшка пошагал на ту сторону, продолжая сигналить пальцем. Мы с Динкой переглянулись и помчали следом за ним, потому как Ауди продолжать движение на прежней скорости пока явно не собиралась, а на второй полосе образовался мини-затор под руководством синего Москвича. Красноволосый жнец начал умиляться на сообразительность моего брата, и под этот буйнопомешанный аккомпанемент мы перебрались на ту сторону шоссе. Любопытное наблюдение: когда стоп-сигналом работали Лёшка или Динка, водители их пропускали, но ежели за данное неблагодарное дело бралась я, меня намеревались задавить. Теперь начинаю понимать почему…

Добравшись до магазина, сообщавшего о своём названии некогда пёстрой вывеской с блестками, мы всей толпой вломились внутрь и направились к отделу мужской одежды. Кстати сказать, в данном магазине пол был устлан серым кафелем, грозившим расквашенным носом любой женщине на шпильке в зимний период, а потому я старалась быть как можно осторожнее — познакомиться виском с краем прилавка не хотелось. Добавлю к описанию данного крайне большого по площади помещения тот факт, что вдоль трёх стен, выкрашенных в безвкусный грязно-розовый цвет, располагались стеллажи с рубашками, сумками и различными аксессуарами, а у той стены, в которой притаилась дверь, стройной шеренгой выстроились манекены в пёстрых шмотках и четыре примерочных кабинки с чёрными шторами. Всё остальное, прямо скажем, немаленькое пространство было заставлено металлическими стендами, на которых теснились вешалки с разнообразной одеждой. Справа от двери был мужской отдел, слева — женский, а потому вскоре мы всей толпой изучали шмотки в правом отсеке данного кладезя швейной продукции. Впрочем, мой братец от сего действа отказался и, игнорируя увещевания своего поклонника, слинял в женский отдел — там, как Лёшка знал не понаслышке, продавали всякие готичные пояса, ленты и заклёпки. Сорока, блин, мужского пола!

— В какую сумму надо уложиться? — нехотя спросила я у Клода, на что тот отрапортовал, поправляя очки:

— Лимит средств, выданный Повелителем на одежду и бытовые принадлежности, — двести тысяч рублей. Однако жнецам также должны были быть выданы некие денежные средства.

— Правда? — уточнила я у Грелля, но гейский гей оказался ещё и шовинистом, а потому меня проигнорировали. Хотя, возможно, это была маленькая месть за моё утреннее предложение сыграть с Лёшкой…

— Нам выдали такую же сумму, — решил набрать очков в свою пользу любвеобильный Ронни, сияя улыбкой, словно актёр рекламы «Блендомеда». Солнышко, хватит сверкать коренными зубами, я не стоматолог! И выбить их могу, если достанешь! Хотя, он шинигами. Значит, не судьба…

— Отлично, тогда на поиски адекватных тряпок! — вздохнула я.

Правда, команда эта была излишней. Сатклифф и так вовсю ковырялся в товарах, заполонивших стенды с яркими и креативными шмотками, Дина меланхолично просматривала строгие костюмы тёмных расцветок, Нокс вообще углядел стенд с шортами и, видимо, решил убить нервы Уильяма зрелищем собственных голых небритых ног, а Михаэлис с лёгким пренебрежением во взгляде рассматривал рубашки на прилавке. И лишь Клод не отходил от меня ни на шаг и не стремился затонуть в море китайского ширпотреба, перемежавшегося порой островками фирменных брендов. А посему мой призыв был обращён, видимо, лишь к нему. Ну и хорошо — меньше хлопот. Кстати, Гробовщика в опасной близости не наблюдалось, потому как это наглое существо с неадекватным чувством юмора слиняло в женский отдел даже раньше моего братца. Вывод: пристрастие к юбкам у него неспроста! Может, у Грелля есть шанс? Лёшке, что ль, сказать? Нет, обойдётся.

Короче говоря, мы с Клодом начали осматривать стенды с мужскими строгими костюмами, и я решила поинтересоваться его вкусами. Нет, я, конечно, царь и всё такое, а потому могу своего дворецкого хоть в робу зека нарядить, но я же не садист! А потому мнение подданных тоже надо учитывать.

— А скажи-ка мне, друг мой Фаустус, — протянула я, снимая с вешалки тёмно-серый двубортный пиджак и критически его разглядывая, — ты какой стиль одежды предпочитаешь? И какие расцветки?

— Как прикажет госпожа, — ответствовал идеальный дворецкий, быстро просматривая жавшиеся друг к другу шмотки.

— А я не хочу приказывать, — пожала плечами я. — Что нравится, то и выбирай. Какое мне дело, право слово, до того, что ты оденешь? Хотя, если выберешь бермуды с розовыми пальмами и футболку с матерным слоганом, вот тут мне дело будет.

— Я предпочитаю тёмные расцветки, не беспокойтесь, — успокоил меня Клод, выуживая на свет Божий однобортный классический чёрный пиджак.

— Такой фасон нравится? — озадачила я любителя подчинения.

— В целом, — явно нехотя кивнул он.

Я усмехнулась и начала поиски чего-то подобного, но вскоре Фаустус выудил из закромов Родины чёрный однобортный пиджак с отложным воротником и крупными пластиковыми пуговицами. Протянув его мне, он с абсолютно бесстрастным видом поинтересовался: