— Над чем смеетесь? Вас под водой слышно, — появился Дмитрий, и Элина отвела от него глаза.

Ей хватило и пары секунд, чтобы увидеть, как вода стекает по очертаниям его сильного тела, как капли остаются погреться на груди, запутавшись в темных волосах. Она молила себя не следовать глазами за этой дорожкой волос, чтобы не знать, куда она ее приведет.

— Лина, все хорошо? — встревожился мужчина, видя, как она зажмурилась.

— От солнца уже голова болит, — соврала она, думая про себя, что он и есть ее Солнце.

— Любуемся жизнью сверхлюдей, — хихикнула Женя и показала ему планшет.

Бал дебютанток. Бывал он на этом сборище богатых и не обремененных талантами детишек «правильных» родителей.

— Ты бы хотела там побывать, Лина? — поинтересовался он, устраиваясь на песке рядом с девушками.

Теперь они втроем листами фото на планшете и разглядывали фото гостей.

— Даже не знаю. Наверное, любая бы хотела…

— Нет, — отрезала Женя. — Ни за что на свете.

— Чего это?

Дмитрий обратился в слух. Послушать критику в свою сторону никогда не будет лишним. И он знал о характере Жени — рубит правду так, что щепки только враз режут глаз.

— Эль, ну ты посмотри на них, — поднесла девайс ближе к Элине.

Та все равно не понимала.

— Солидное мероприятие, бриллианты, платья от кутюр…

— От купюр у них там все. Купленный богатенькими папками и мамками фарс для своих детишек, которые только и умеют, что зубы ломать о золотую ложку. Надо же их выставить на продажу. Ярмарка тщеславия. Классика. Балаган «элиты». Короче, они приходят туда, как на рынок: свою корову выставить и на чужую поглазеть. Или для тебя наличие денег равняется наличию вкуса, ума, личностных качеств? Деньги есть деньги. На них можно колбасу купить. И туалетную бумагу. И даже человека порой. Но ни ум, ни вкус не купишь.

— Очень жестко, — вклинился Дмитрий, чтобы хоть как-то отстоять свой бывший круг интересов. — Там собираются уважаемые люди.

Женя хмыкнула, расплываясь в улыбочке.

— Уважаемые кем? Сами себе придумали мирок, в котором не имеют права существовать. Всякие певички безголосые, берущие трусами и наклейками на титьки; светские львицы (кстати, это вообще что за профессия такая?); бизнесмены — читай, ворье; телеведущие всяких недошоу для дураков? Только в этой стране элита представляет собой проплаченное сборище клоунов.

— Жень, ну чего ты так категорично, — поддержала Диму Элина.

— Эль, ты вечно в розовых очках, от которых уже скоро ослепнешь. Дим, хоть ты скажи ей! В какой еще стране силиконовые глупые девки, вовремя запрыгнувшие на причинное место олигархов и носящие брюки по двести тысяч рублей (возможно, наших, налогоплательщиков) причисляются к элите? Кстати, вы заметили, что все эти телки всегда певицы, актрисы и модели, не имея голоса, таланта и даже банально натуральной красивой внешности?

В пух и прах. Она уложила его на лопатки. Он даже никогда не задумывался об этом, не оценивал стороны, критически, как выглядит их фантиковая жизнь. Просто блестящие шуршащие свертки вульгарности внутри которых вакуум.

— Ладно, — после паузы согласился Дмитрий. — А кого ты считаешь правильным высшим обществом?

— Очевидный ответ: умнейших людей страны, в чьих числе гениальные ученые, например. Но наши люди хавают устоявшийся режим и мечтают стать надменной, бесталанной с распирающими от филлеров губами и размалеванной тоннами косметики дочкой какой-нибудь такой же точно мамашки. — Женя передернула плечами, не понимая встреченной оппозиции. — А ты видишь в бесполезных людях, которые ворочают миллионами ради собственных благ, высшее общество?

— Думаю, ты права, — качнул головой он. — Действительно, среди этой элиты, только и делающей, что таскающейся по разным низкопробным шоу, нет порой даже образования.

— Ну вот, Женька и тебя сломала, — улыбнулась Элина, которой было фиолетово до всех этих разговоров, будто попала на дебаты с Жириновским.

Все, чего ей хотелось в данный момент — обнимать Диму, а он пусть спорит с Женькой, соглашается с ней, что угодно…

— Она говорит здравые вещи, — подмигнул ей мужчина.

— Женька, тебе пора самой в эти телешоу. Будешь всех разоблачать.

Их местечко снова озарилось широкими улыбками. Элина поняла, что такое дом. Не координаты на карте, не бетон, вылитый в форму клетки-квартиры, не какие-то еще условности. Ее дом — это пляж сейчас, ее родина — это скромная квартирка Димы, ее отчизна — еще более тесная квартира Жени. Ее жизнь в теплоте улыбок этих людей, в размеренном биении их сердец.

И как же уютно в ее новом доме. Наконец-то она нашла его.