Мы потолковали с Николаем уже спокойно и предметно. Да, состав шихты — важен. Но важнее — количество разнообразных форм. Что требует подготовки производства, стартовых затрат: я собираюсь делать литьё. Это не нитку тянуть да навивать: одну бусину так сделал, следующую — иначе.

Добавили в список призматическую бусину, напускную, каплевидную вытянутую гранёную подвеску. Не хочу гладких — надеюсь, что шлифовка привлечёт покупателей. А мы можем эту операцию делать эффективно. Не хочу делать шаровидных или зонных — неудобны на станке.

Ещё одну подвеску — по Бируни. Он описывает украшение из алмаза, но в Булгаре такое есть и из хрусталя. Призма с пирамидальными концами, вытянута в горизонтальном направлении. Канал проходит по длине подвески, но не в центре, а в верхней части. Длина подвески (вдоль канала) — 25 мм, диаметр сечения — 13 мм. На гранях призмы — стилизованная арабская надпись «Аллах». — Почему нет?

Кучу вещей игнорирую: перстни, вставки… Бируни, сообщая что из Кашмира вывозят горный хрусталь и изделия из него, называет шахматные фигурки и пешки для нард. Пешки для шахмат вытачивают шестигранной формы, для нард — круглые. Можно сделать. Сколько?

* * *

Полонея сперва отмалчивалась, но когда я предложил и лунницы делать из хрусталя — взволновалась. Этот женский оберег булгарам известен, но он должен быть металлическим — иначе не возьмут. Даже для коней: лунницы не только на баб вешают.

– И вообще: подделка сразу видна!

– Да ну? И как ты отличишь?

– Ну… цвет… наверное.

* * *

Туфта. Если сделано хорошо, то, в здешних условиях, отличить нереально. Да и наоборот — нам в плюс.

Горный хрусталь редко бывает абсолютно прозрачным: видны мелкие пузырьки, включения, замутнения. Всё это считается второсортностью. Люди гоняются за чистым.

У горного хрусталя — кристаллическая решетка в отличие от аморфного стекла, теплопроводность у него выше. Для человека, держащего два образца различных материалов в руках, горный хрусталь будет на ощупь более прохладным.

Так не давай покупателю в руки одновременно образцы разных хрусталей!

И снова: тепло изделия считается достоинством — «живой камень».

* * *

Зато она просветила нас по ценам.

Привозные бусины стоят от 2 до 5 ногат на наши деньги.

– Что скажешь, Николай?

– Можно попробовать. Без всяких… особых надежд. Если сбросить цену до одной ногаты… на малую бусину… то, ежели бог даст, тысячу продадим… кажется. Года за три… кто знает… дойдём до трёх — пяти тысяч. Ежели ничего такого… Как с мастерами тамошними договоримся. Они же ещё с ней много чего делают: в воду кидают — попеременно в холодную и горячую. Чтобы она растрескалась, а потом варят в масле, в меду…

Итого: если у нас всё получится с шихтой, с печкой, с формами, со шлифовкой, с доставкой… С обучением мастеров, с угробленным сырьём, с прокормлением приказчика, который будет там товар втюхивать… Ещё не знаю во что мне это обойдётся. То за год мы получим полста гривен. Не прибыли — дохода. Через несколько лет — до пары сотен.

Не «клондайк».

Особенно, после Ал-Масуди:

«Эти меха, особенно черные, иногда стоят больше 100 динаров за штуку…».

Не дирхемов — динаров.

Но мы всё равно будем варить свинцовый хрусталь. Потому что другое его название — флинт. Долю окиси свинца следует поднимать до 90 %, надо проверять разные добавки. Найти и проверить борный ангидрид для крона.

Тяжко, непонятно, но в эту сторону идти придётся — отсюда появится оптическое стекло. Оно мне нужно. Как всё у меня — «вчера».

«Для того чтобы продать что-нибудь ненужное, нужно купить что-нибудь ненужное». Мы начали делать совершенно ненужные в хозяйстве хрустальные цацки. Крутишь такую подвеску в пальцах, и рука тянется выкинуть в мусорку. Ведь никакой же пользы! Ну и выкидываем. На рынок.

Мы обрушили торговлю хрусталём к северо-западу от Хазарского моря. Булгария, Русь, Степь, Европа за несколько лет перешли с мадагаскарского, йеменского, согдийского… природного материала — на наш, в печке сваренный. Здесь не было мгновенного скачка, но из года в год доходы по этому продукту удваивались.

Увеличивали номенклатуру, варьировали технологии. Пошла разнообразная шлифовка.

Огранка прикрасы на шею — мелочь. Уже зимой мне принесли первое увеличительное стекло. Качество материала и его обработки росли, и ещё через год я смог не только включить подзорные трубы в «подарочный набор» иноземным владыкам, но и оснастить ими своих связистов, лодочников, военных. А как рвали из рук первые микроскопы мои медики и металлурги…!