— Что происходит? — Реджина повернулась к Белль.

И Белль вкратце рассказала ей об утраченном тригере, отключённой магии и серых монстрах, осаждающих, из-за чего они с Мэри-Маргарет ходили вокруг и стреляли из окон, чтобы снизить давление на стены.

— И где сейчас Эмма? — спросила Реджина в конце рассказа, терпеливо дожидаясь, когда Белль прекратит палить из окна по неведомому врагу.

— Ищет настоящий тригер, — ответила Белль, возвращаясь. — Я бы не надеялась. Прибью её…

— Если мы выживем, то я сама её прибью, — пообещала Реджина. — А потом уеду отсюда. Навсегда.

— Не самая плохая мысль, — одобрила Белль. — Но кто останется вместо тебя?

— Я думала о тебе.

— Обо мне? — удивилась Белль.

Ещё удивлённее выглядела только Белль-из-прошлого.

— Да.

— Нет-нет, я не могу, — категорически отказалась Белль. — Может, в совет я и вернусь, но мэр — точно не моё. Я хочу свободы, хочу иметь возможность уехать в любой момент, не думая, как это скажется на других. Прости, я не имела в виду…

— Ты права, — кивнула Реджина. — Я поступила недостойно. И проспорила пятьдесят долларов.

— Если у тебя при тебе, — ехидно улыбнулась Белль, — то могу передать.

— При мне, — рассмеялась Реджина. — Но ты ведь не передашь?

— Конечно, нет, — шутливо фыркнула Белль. — Спорит он на меня!

Реджина почувствовал, чтоеё снова клонит в сон, и постаралась это побороть. Звуки выстрелов немного помогали.

— Белль, — грустно позвала Реджина, — если я того… позвони Чарли.

— Сама позвонишь! — отмахнулась Белль.

— Я бы и сейчас позвонила…

— Только сотовой связи нет, как и магии, — вздохнула Белль, легонько сжимая плечо мэра Миллс. — Ты не умрешь. Я тебе не позволю.

— Спасибо, — Реджина благодарно прикрыла глаза и держала их закрытыми вплоть до того, как рассерженная Мэри-Маргарет не вернулась к ним.

— Есть патроны для Бенелли? — спросила Снежка, крепко сжимая ружье в руках.

***

Эмма думала, что это конец. Однако, она выжила. Серых упырей расстреляли из многозарядного автоматического оружия, а Дэвида зарубил всадник, в котором Эмма с удивлением узнала офицера Питса. Со стороны одного из домов на Пайн-роуд к ней вышли Тернс, Хендерсон и Джонсон.

— Порядок, шериф? — спросила Тернс. — Вы целы?

— Вполне, — ответила Эмма, стараясь сдержать омерзение от вида клона Дэвида, медленно превращающегося в кроваво-чёрное желе.

— Гадость! — скривился Хендерсон.

— Где остальные? — спросила Эмма.

— Защищают город, шеф, — сказала Тернс.

— Мне нужно в лес.

— Но, Шериф Джонс, они идут из леса, — возразил Джонсон. — Вы уверены, что нужно идти сразу туда?

— Тернс, присоединись к тем, что в городе, — приказала Эмма. — Джонсон и Хендерсон! За мной!

Её люди без лишних возражений подчинились, и втроём они пошли в лес, где столкнулись с целой толпой врагов. Офицеры отстреливались, Эмма рубила, подходя вплотную, вымещая на жутких поделках сумасшедшего чародея свою злость и боль утраты.

***

Генри Миллс мучился от ран. Особенно его беспокоила та, что на ноге, хотя надо было волноваться о другой, которая вынуждала Роланда смотреть на друга, как на будущий труп.

— Я умру здесь, — слабо улыбнулся Генри.

— Рано! — рыкнул Роланд, перевязывая рану на ноге. — Скажешь тоже…

Потом он открыл двери конюшни и выгнал лошадей. Большая часть монстров пустилась следом за ними, а остатки Роланд перебил у входа, после чего крепко-накрепко запер дверь.

— Что там? — нетерпеливо спросил Генри, видя неподдельный ужас в глазах друга.

— Поверь, тебе лучше не знать, — ответил Роланд.

Позже давление на дверь ощутимо возросло, и подпереть её было нечем. Часть чудищ Роланд умудрялся убивать через зазоры в стенах и тех же самых воротах, которые через несколько минут он снова открыл.

— Что ты делаешь? — возмутился Генри.

Вопрос отпал сам собой, когда его друг, рискуя жизнью, втащил в конюшню Коль.

— Что ты тут делаешь? — несчастным голосом спросил Роланд у девушки.

— Отпусти, — Коль вырывалась. — Я знаю, как их остановить. Или отвлечь. Но мне нужно в амбар Робин.

— Амбар Робин? — подал голос Генри, привлекая её внимание.

— Да… — осторожно ответила Коль. — Что с тобой?

— Помираю, — буркнул Генри.

— Он будет жить, — фыркнул Роланд. — Не смотри на него.