После обеда родственники моего спасителя ушли. Стив указал на поросшие джунглями горы, видневшиеся из окна моей палаты.

— Вон там ты получил свои травмы, — сказал он. — Ты знал об этом? Вон в той расщелине. Там мы тебя нашли.

Мы с мамой недоверчиво уставились на него, ведь мы даже не предполагали, что все произошло так близко от Кито.

Кумбайя примостился на склоне горы. Внизу раскинулась широкая долина Тумбако, а вдали стеной нависал вулканический массив. Через долину протекала река Сан-Педро, и Стив нашел меня как раз у входа в ее долину. Он работал на миссионерской радиостанции «Голос Анд», которая вещает по всей Латинской Америке. Их радиовышка находится на вершине горы, и они поднимались туда для ремонтных работ. На обратном пути в Кито им попался очень опасный участок дороги. На одном из самых крутых поворотов остались следы колес и были примяты растения, как будто в этом месте сорвалась вниз машина.

Стив не знал, что именно произошло, но решил на всякий случай остановиться. Там были только он и водитель. Они заглянули за край и увидели белый внедорожник, лежащий на боку. Неподалеку бродил оглушенный человек. Стив с коллегой полезли вниз по склону, ориентируясь по примятым кустам, которые автомобиль зацепил во время падения.

Парень, который бродил в шоковом состоянии, оказался водителем. Был еще один, тоже с тяжелыми травмами — он застрял на переднем сиденье. Там явно был и третий человек, но он куда-то исчез. Стив и водитель начали его искать. Меня нашли случайно — наступили мне на спину, когда обшаривали клочок болотистой земли.

Почти все мое тело засосало в болото, я был покрыт грязью и тиной, поэтому меня легко могли и не заметить. Стив сразу понял, что произошло: мягкая земля спасла мне жизнь, осев под моим весом, когда по мне проехал автомобиль. Но при этом я чуть не утонул. Стив знал, что у меня травмирована спина, поэтому перемещать меня нельзя. С другой стороны, он понимал, что, если меня не вытащить, я утону.

Они с коллегой вытянули меня из болота и положили лицом вверх. Я дышал, но очень слабо. Стив предположил, что у меня отказало одно легкое, а в другое попала болотная вода. Мы были на высоте четырнадцать тысяч футов. Из-за разреженного воздуха мне было еще труднее дышать. На высоте пятнадцать тысяч футов пилоты должны надевать кислородные маски, если кабина их самолета не герметизирована.

Стив знал, что я не доживу до приезда скорой помощи, тем более что она, вероятнее всего, будет ехать из Кито. Моим спасителям каким-то образом удалось поднять меня по склону. Стив и водитель сдвинули задние сиденья своего мини-фургона, чтобы положить меня. Потом вернулись на место аварии, вынули из искореженной машины второго раненого, подняли его наверх и погрузили рядом со мной.

Стив решил вызвать скорую. Проблема заключалась в том, что мы находились глубоко в ущелье. Сигнала там не было. И тут в голову Стиву пришла блестящая мысль. Он воспользовался коротковолновым радиоприемником, чтобы связаться со своей радиостанцией и попросить их вызвать скорую. Ему сказали, что ждать придется три часа.

«У этого парня нет в запасе трех часов, — ответил Стив. — Я выезжаю. Встретимся с ними на полпути».

Он знал, что везет американцев. Также он знал, что по официальным данным американских военных в стране нет. Стив решил, что мы были на секретном задании, поэтому связался с посольством США, объяснил ситуацию и спросил, в какое безопасное место могла бы отвезти нас скорая. Ему назвали медицинское учреждение.

Стив отправился в путь по горной дороге. Он понимал, что моя жизнь висит на волоске. Я дышал хрипло и поверхностно. Когда я пытался закачать достаточно кислорода в свои легкие, раздавались жуткие хлюпающие звуки. Всю дорогу Стив повторял мне: «Держись, браток. Дыши, дыши…»

Мы встретились с машиной скорой помощи. Каким-то чудом я все еще был жив. Но в тот момент, когда меня пытались перенести из одной машины в другую, я вдруг полностью перестал дышать, словно подумал, что нахожусь в безопасности, и отказался от борьбы, потому что дыхание давалось мне слишком тяжело. Тогда реаниматологи, сломав мне ребра, втолкнули в легкие трубки и начали закачивать воздух, заставляя меня снова дышать.

Опоздай они всего на несколько минут — и я бы умер.

Перед уходом Стива мы договорились, что он покажет мне место аварии. Часть меня — очень большая часть — не могла противиться желанию попасть на это место. Но стоило мне остаться одному — и я начал волноваться. Я почти боялся. Сначала я не понял причины этого. Но в ту ночь мне приснился первый кошмар, словно самые темные из утраченных воспоминаний снова начали кровоточить. Кошмар был таким правдоподобным, что я проснулся от собственного крика. Мне снился побег из плена. У меня было ужасное ощущение, что меня связали. Какое-то время я не знал, где реальность и существует ли она вообще.

Через некоторое время Стив отвез меня на место аварии. Я смотрел на дорогу и чувствовал, что мы приближаемся к опасному повороту. Никто не указал мне на это место, но я узнал его. Глядя в ущелье, я почувствовал, как мороз пробежал по спине. Я боролся с тошнотой.

На меня обрушилась лавина воспоминаний. Они вернулись ко мне во сне. Я не знал, правда ли то, что я вижу, но думал, что это так. Все это словно шло из глубин моего сознания. Мне сказали, что в момент аварии я спал на заднем сиденье внедорожника. Но по сюжету сна я в это время бодрствовал. Мы ехали по горной дороге, прорезавшей густые джунгли. Со мной было еще два человека из АПСН. Мы направлялись в Кито за какими-то запчастями для поврежденного «Блэк Хока». На дороге могли быть засады РВСК, поэтому кто-то должен был следить за ней. Вызвался я.

Я сидел позади, держа автомат М4 на коленях. Мы приближались к повороту. Из-за него вылетел автомобиль, и я услышал выстрел. На нас напали. Я высунулся из машины и открыл огонь по нападающим. Водитель нажал на газ, но наш белый шевроле «Блейзер», не вписавшись в поворот, сорвался с дороги и на миг повис в воздухе, а затем перевернулся восемь раз, сползая по склону. Я вылетел из машины, но она упала на меня сверху, ломая мне спину и вдавливая мое тело в болотную топь. Я все еще был в сознании, не в силах пошевелиться. В нос мне лилась зловонная черная вода. Я попал в ловушку и был уверен, что умру.