И нелепо вильнул, встретившись с лезвием.

Оборванец стоял, чуть качаясь на согнутых коленях. Повёрнутые чуть внутрь ступни твёрдо упирались в землю.

Удар булавы он тоже встретил удачно. Не отбил, а скорее отбился от неё сам.

Пошло копьё, самое неуклюжее и медленное. Нож застыл наискось, готовый встретить и провести.

Но в последний момент крыс качнулся, копьё дёрнулось и пришлось ниже.

Удар полыхнул в груди. Мрум упал и скорчился, кувыркнулся, дрожащими пальцами раскупоривая бутылочку с розовой тягучей жидкостью. Сладкий вкус вернул силы. Вовремя. Как раз чтобы уйти от копья.

Думай, как плут, бейся, как плут!

Он снова заскользил у стены, вглядываясь во врага от ржавой короны до нижних лап. Три головы скалились, роняли пену, средняя выдавалась вперёд и была крупнее. Она всегда начинала визжать первой, остальные подхватывали.

Ударило копьё, но в этот раз он не стал увёртываться, а вскочил на древко, оттолкнулся и прыгнул вперёд, прямо на крыса.

Если король растерялся, то лишь на миг. Он замахнулся клинком, но на рукояти уже стояла босая пятка. Медленно поднялась и устремилась наискось булава.

А вот три пасти щёлкнули, и две из них не впустую.

Мрум откатился, встал, шатнулся и прижался к стене. Потянулся за бутылочкой. По его груди и лицу густо струилась кровь.

Крыс шагнул вперёд, занося клинок. Мрум с трудом увернулся.

Главная голова дёргалась и верещала.

Потом вдруг замерла и повернулась налево.

Корона, которая только что болталась на её ушах, теперь сидела на левой.

Главная, не задумываясь, вцепилась обидчице в шею. Та завизжала. Махнула булавой. Правая попыталась вставить между ними копьё. Стена из трёх тел качнулась и упала, бушуя в странной драке.

Мрум шагнул вперёд, занося нож.

Через шесть точных ударов всё было кончено. Завеса на тёмных входах пропала. За одной из них сидела крыса, но, увидев победителя, развернулась и исчезла.

Парень качнулся и пошёл по пещере. Кристаллы вдруг начали мигать и погасли, но серая фигура по-прежнему уверенно шагала в темноте.

Десятки факелов пылали во дворе. Вернувшийся староста угрюмо выслушивал людей. Взломанные кладовые и сараи, растащенные хлевы. Неведомые грабители прошлись этой ночью по всему селу.

Женщины плакали.

– Что делать, старейший?

Староста закряхтел и с надеждой глянул на восход. У него неведомые гости побывали тоже.

– Кипятком эту нору! Волчанкой! Дохлыми кошками закидать!
– слышались отчаянные злые голоса.

Торп стоял у норы, отчаянно и безнадёжно. Скорей бы утро!

– Всё чужак!
– отчаянно вскрикнула Старая Кнета. У неё пропала корова.

Толпа зароптала. Торп крепче сжал никчёмное копьё.

На восходном крае медленно бледнели звёзды.

Он появился, когда никто не ждал. Тёмная рука вынырнула из норы и зашарила по кругу. Рядом ударила лопата кого-то из отпрянувших мужиков.

– Вот я вас!
– пригрозил Торп и ухватил руку. В груди на миг ёкнуло - кого он тащит из тьмы?

Но появился Мрум, окровавленный и измученный. Он качнулся и сел на краю.

– Живой?
– Торп боялся тронуть брата, чтоб не исчез.

– Вон, - выплюнул он в ответ, - ВСЕ ВОН!

Староста первым двинулся к воротам, соблюдая достоинство, но его обогнала толпа. Торп задержался, но оборванец ожёг его взглядом, и парень сам не понял, как оказался снаружи. Люди уходили, даже не пытаясь глянуть за забор.

А во дворе разгорался вдруг сверкнул и погас белый свет, а потом что-то упало.

Торп кинулся внутрь.

Названый брат лежал посреди двора и не шевелился. Рядом горой высились все пропавшие вещи с удивлённой коровой наверху. От норы не осталось и следа. Лишь гладкая земля.

– Ты... ты! Сделал!
– восхищённо пробормотал Торп, - Надо же! Рядом был настоящий герой!

– Репа ни к чёрту, - прохрипел в ответ герой, - Что же делать!

Он встал, качнулся, опёрся на брата.

Становилось всё светлей и светлей, и макушка горы оделась в розовую каёмку.

– А так хорошо всё начиналось, - прохрипел несносный брат, - Но я теперь совсем без сил. Придётся тебе девок на сеновал для меня подносить.

И ухмыльнулся красными от крови зубами.

Торп подбирал слова, но тут к ним подбежала девушка и повисла на шее заморыша. Девушка со знакомой алой лентой в косе.

– Живой! Живая! Миленький! Спасибо!
– взахлёб твердила Мрана.

Торп не сразу понял, что во дворе лежала её сестрёнка.