С аркебузами и бомбардами старого образца все понятно - их придется выдвигать в боевые порядки пехоты вперед. Бомбарды крепить на повозках по две, создавая этакий прообраз махновских тачанок. Наводка на дистанции в пятьдесят метров не так уж и важна, по любому во что-нибудь попадем. Перефразируя Попандопуло, лишь бы в своих, гад, не пулял. Чтобы сохранить стрелков и бомбардиров, нужно отработать, нет, отшлифовать взаимодействие с пикинерами, арбалетчиками и щитоносцами. Особых сложностей здесь не ожидалось.

А вот ведение огня из бомбард нового типа через головы своих войск - это задача посложнее. Тут придется крепко пожечь порох на учениях и я очень сомневался, что герцога не придавит финансовая жаба. С другой стороны - для чего-то серьезного он нас и готовит и ставит на это серьезные деньги.

Глава девятая

Появилась еще одна проблема. Почему то я посчитал, что освобожденные земляки все как один будут рваться на родину-неньку. Хренушки. После опроса выяснилось, что половина из них после получения аусвайса собираются влиться в ряды кондотьеров и крепко пограбить Европу.

– А что ты хотел, атаман?
– спрашивал меня Ждан, когда я отлеживался после полученных ранений. Сами ранения были не так уж серьезны - порванная щека, придававшая после заживления правой стороне лица какой-то зловещий вид, ушиб плеча с обширной гематомой и сотрясение мозга, но отлежаться пришлось. Лечились вином, надо сказать весьма приличным - это вам не современные виноматериалы на спирту под яркой наклейкой. Говорили за жизнь и вот тут оруженосец выдал мне то, от чего я старался отмахнуться.

– Ты пойми, Олег, - болтал крепко захмелевший Ждан,- что нас ждет дома? Ну, меня Любаша ждет. Надеюсь дождется. А многих не ждет никто. И потом они там за князя за пару кун жизнь отдавали, да толокном с репой пробавлялись, а здеся… Опять же смотри-мы здесь полгода, а зимы не видели. А земля благодатная, богатая.

\ - Местные крестьяне здесь тоже работают, аж дым коромыслом. И синьоры, как и у нас бояре , их в баранку гнут,- провоцировал я.

– Так то так, но если под кондотту попасть, то можно погулять..

– Топоришком помахать, - съязвил я.

– Ага, - согласился Ждан.
– И потом что их жалеть, они же еретики.

Железные аргументы. Не буду вносить смуту в общественное сознание.

– А потом, - продолжал Ждан,- ты, атаман не обижайся, только ты и здесь чужой .

Я поначалу думал, что ты к своим вернулся, вон как вознесся. Ан нет, все не так. Ты на нас всех смотришь, как боярин на скоморохов. Мол, пусть повеселят. Так и быть, снизойду.

– Так почему со мной решил податься на Русь?

– Везучий ты. Ведь только я знал, что ты не воин и что у вас воюют совсем по иному. Но ты почти без потерь одержал две победы и возвысился да и меня вытащил. Нет, судьбу гневить неча. И потом наши говорят, что слова своего ты не порушил. А на них не обижайся. Каждый сам выбирает лучшую долю. И потом, вот мы любой служанке при случае подол задерем, а ты гнушаешся, выбираешь почище. Вон с тобой и архимандриты и эмиры, как со своим говорят и не зря.

– Может совет дашь какой?
– спросил я, развеселившись.

– Дык, это..Ик! Перебрал маленько. Тебе бы золотые шпоры, да баронство какое и был бы при деле, а мы под тобой.. Ик! Пойду проблююсь, что-то худо.

Вот только после этого разговора я стал крепко думать, а что собственно я забыл у себя.

Пенсию, на которую не проживешь? Зарплату старшего охранника при супермаркете? Очередную жену, с ходу принимаюшуюся за любимое дело - вынос мозга и очищение карманов? Телевизор с интернетом, в которых правда затерялась, как иголка в стогу?

А что, не так? Оглянись на свою жизнь! Сколько лет ты занимался делом, которое нравилось тебе по-настоящему? Со сколькими людьми, которые делали тебя сильнее, ты общался?

То-то. Ты в матрице, где все расписано, как жить, кого слушать и как сдохнуть. И прав Ждан на все сто, не отвертеться.

А пока я занимался батареей бомбард. В новые стычки нас не бросали. Мало того, у Ганса с братией закончилась кондотта, которую здесь заключают, как правило , не более, чем на полгода и он отчалил . Часть арбалетчиков вместе с Скварчалупи были направлены на границу с Пизой, не так давно вошедшей во флорентийские владения.

Новые бомбарды заметно отличались от старых. Они стали полностью дульнозарядными без камор, ствол удлинился , а вот калибр остался прежним – около 8 сантиметров. Кроме того, появился лафет с примитивной системой наводки на цель, а сам способ изготовления ствола остался прежним - ковкой с последующей обтяжкой обручами-хомутами. Вот запальное отверстие стало сменным, теперь оно могло выворачиваться по резьбе. Между нами, не так уж многого нового удалось внести в конструкцию орудия. Просто наше ноу-хау стало синтетическим творением в духе самых новых веяний, а уж веяний здесь хватало и без моих подсказок. Я же уделял большую часть времени обучению батарейцев и пороху. Чего мы только не делали, добиваясь укрупнения его зерен и однородности состава. Опять же с селитрой здесь было плохо. Уже были ямчужные производства, но качество продукта подводило. Единственным плюсом было то, что теплый климат в разы ускорял процесс выпадения селитры из дерьма. И все же удалось добиться заметного продвижения, пушка уверенно поражала цель на двести метров. Опять же я ошибся с количественным составом обслуги орудий, ее потребовалось вдвое, поскольку прежняя скорострельность пушки не устраивала меня никоим образом.