Макс протянул руку, взял пачку галет, распечатал и принялся жевать, всем своим видом демонстрируя полное нежелание говорить во время еды. Кирсан взял пластиковый стаканчик с йогуртом, попытался поесть, но его едва не стошнило: словно полон рот жидкого мыла набрал.

– Дерьмо какое-то, - вздохнул он.

– Привыкнешь, - обнадежил его Макс, - если успеешь. Мне в этом плане полегче - я помнящий. Привык давным-давно. А настоящий вкус печенья уже начинаю забывать.

– И еда вся тут такая?

– Почти.

Кирсан дождался, пока сокамерник поест, и спросил:

– Что ты собираешься делать дальше?

– Ничего. Нет смысла что-то делать. Я, как это назвал Святой, просто мотаю свой срок. Ты пока еще не понимаешь - но когда ты сидишь в клетке, которая находится в большой клетке - выбираться бесполезно. Выбраться из меньшей - значит все равно остаться в клетке. Выхода нет. Остается только отбывать заключение.

– Вечность?

– Угу.

– Веселый ты парень, умеешь обнадежить. Так почему нельзя говорить с нашими тюремщиками?

– Можно. Просто бесполезно. Помнишь, чем закончилась постройка вавилонской башни? Тут та же история. Ты понимаешь одних, даже если они говорят на чужом языке, и не понимаешь других, несмотря на то что это твои соотечественники. Ты слышишь слова, знаешь, что это слова твоего родного языка - но не понимаешь. Мы разделены на два лагеря, между которыми не может быть понимания.

– Зачем?

– Где нельзя договориться - дело заканчивается войной. Это край убийц, и все тут устроено так, чтобы убийства не прекращались. Мы обречены пожинать то, что сеяли, из рук друг друга. Высшая мера справедливости. Апофеоз божественной мудрости. И грешники страдают, и на угле и смоле экономия.

– Шутник, мать твою.

– Вряд ли. Последний раз я шутил очень давно. Сотни лет и тысячи смертей назад.

По коровнику пронесся короткий крик ужаса и боли.

– Что это?
– вздрогнул Кирсан.

– Кошмар кому-то приснился, - зевнул Макс, - привыкай. Кошмар наяву и во сне. До конца времен.

***

Сон не принес Кирсану никакого облегчения: ему снились дорога и бульдозер на встречке. Пробуждение ничего не изменило: из одного кошмара в другой, как и обещал Вогель.

Изменений тоже никаких не произошло. Никто не пришел куда-то кого-то вести, никакого шума, никаких движух. Кирсан попытался понять, как вырваться из этого узилища, но уяснил только то, что за окном действительно не происходит смены дня и ночи, а в их импровизированной тюрьме меняются только охранники. И все. Уборка экскрементов и раздача еды - с интервалом примерно в десять часов, и лица одни и те же. Вначале были опасения, что впереди расправа в отместку за убитого придурка в кольчуге, но к пятой раздаче еды Кирсан понял: никому нет до него дела. Заперли в клетке, кормят, убирают дерьмо.

Он не оставлял надежды догадаться, что за чертовщина творится, но кусочки мозаики оказалось невозможно сложить вместе. Какая бы картинка ни получилась - все равно найдется хоть одна деталь, которая не только останется лишней, но и сломает выстроенную гипотезу.

Реалити-шоу или скрытая съемка? Да, эпический обман множества людей может иметь место. В том рассказе обманули десятки актеров, едущих в метро на съемку. Тут Кирсан встретил около полусотни людей: Святой, группа захвата, Макс, узники коровника, охранники и уборщики. Две женщины - видимо, такие же жертвы. Святой - наверняка 'их' человек, и гранатой он себя не подрывал, все это был трюк. Макс, получается, тоже подставной.

Эта версия могла бы объяснить и танк, и покинутый город - киношники и не такие декорации строят - и журналы прошлого века, и все остальные события, кроме зомби. Вариант с актерами отпадает: пардон, когда пули выносят половину мозгов так, что в голове становится виден просвет, то любой актер откинет копыта. И потом, а где камеры-то?

Версия номер два - зомби-апокалипсис, что само по себе уже фантастика - напрочь убивалась непониманием русского и немецкого языков группы захвата. Плюс к этому странный город без единой таблички или знака, но с журналами прошлого века и танком прошлой войны.

Эксперименты со временем в любом виде - опять же, а зомби откуда? Если допустить одновременно две невозможные вещи - хроно-пердимонокль и зомби-армагедец - тогда это объясняет все... Кроме казуса с языками. Все оказалось слишком сложно, единственный способ разгадать загадку - заставить Макса сказать правду, при условии, что он ее знает. Легче сказать, чем сделать: Кирсан основательно избит и только-только начинает видеть двумя глазами, а немец - если он, конечно, немец - тип здоровый. Поневоле вспомнилось, что в СС поначалу принимали только людей высокого роста с идеальным здоровьем.