Я отмахиваюсь от него.

— Так будет лучше. Ты просто пока не видишь этого. Нам будет хорошо вместе.

Он трет лицо руками.

— Как, черт возьми, я умудрился так попасться?

— Хмм… давай посмотрим… инсайдерская торговля, отмывание денег…

— Я не делал ничего из этого. Это все ты, ты подделывала мою подпись, — обрывает меня Лорен.

Я смеюсь.

— Я ничего не подделывала. Тебе стоило бы знать, что перед тем, как что-то подписывать, нужно сначала это прочитать. Подобная недальновидность может упечь тебя в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Но мы ведь не хотим этого?

Он снова качает головой.

— Все мои сделки чистые. Я никогда не делал ничего противозаконного.

Я щелкаю языком и выгибаю бровь.

— Извини, но я не соглашусь с тобой. Твой член, скорее всего, поддержит меня. Насколько мне известно, в штате Вашингтон все еще запрещено платить за секс. Понимаю, это прогрессивный штат, но… — Я замолкаю, а потом с насмешкой добавляю… — Особенно за секс с несовершеннолетними. Уверена, к этому до сих пор неодобрительно относятся.

— Агентство гарантировало мне, что они все старше двадцати одного.

Я ухмыляюсь.

— И когда это ты стал таким наивным, Лорен? Люди лгут.

Он трет переносицу и вздыхает, но по тому, как поникли у него плечи, я понимаю, что это его не успокаивает.

— Это точно. Чего ты хочешь? Мои деньги? Я заплачу. Назови цену.

Я качаю головой.

— Я же сказала. Мы женимся. Вот чего я хочу.

Лорен выглядит совершенно озадаченным, но я вижу, как крутятся колесики у него в голове, взвешивая все варианты. Он знает, что по уши увяз.

— Хорошо. Но ты уволена. Я выплачу тебе выходное пособие. Не хочу, чтобы ты лезла в мой бизнес. Понятно?

Я вздрагиваю, но тут же осознаю, что смогу устроиться в любую компанию после того, как перееду в Сиэтл.

— Понятно.

— Мы подпишем брачное соглашение.

Я киваю. Не знаю, как мой ультиматум так быстро превратился в переговоры. Честно признаться, я немного удивлена, что все идет столь хорошо.

— Согласна.

— Среди твоих бумаг были результаты теста на отцовство. Я хочу, чтобы ты поклялась, что никто и никогда не узнает, что Кира — от меня. Я не хочу детей. Пусть ее воспитывает твой муж. Ей лучше с ним. Им всем лучше с ним. Надеюсь, ты понимаешь это. Тебе не стоило становиться матерью.

«Я не мать», — думаю я, — «Они мой фасад».

— Хорошо. — Сегодня я со всем соглашаюсь. Лорен просто не знает, что я даю ему время привыкнуть к мысли о браке, а потом перевезу детей к нам. Я не хочу видеть их в своем доме, но это необходимо для видимости. Никто не любит женщин, которые отказываются от своих детёнышей А еще мне нужно, чтобы Лорен начал общаться с Кирой. В конце концов, он смягчится и признает ее, а потом еще и поблагодарит меня за такой подарок. Дав ему единственное, что он хотел, но не знал об этом, я искуплю свою вину в его глазах. Я доберусь к сердцу Лорена через Киру. Кто знал, что ягненок может стать идеальным орудием?

Глава 30

Я уничтожу твою душу

Шеймус

Настоящее

Я знаю, что стресс не идет мне на пользу. Он как лев, который рыскает по извилинам моего мозга, выжидая, чтобы напасть и сожрать меня. Он пирует на моем здоровье, здравом рассудке и самочувствии, как ненасытное дикое животное.

Иногда стресс можно контролировать с помощью психической переоценки и смены перспективы. В этом случае некоторые проблемы оказываются не такими уж серьезными, как я первоначально думал. А иногда и вовсе не проблемами.

Но то, что я сейчас переживаю с Мирандой и возможность того, что она увезет моих детей в Сиэтл — это самая настоящая проблема.

Я чувствую стресс… физически чувствую его. В онемении ног. В слепоте глаза. В потере аппетита. В бессоннице. В усталости мускулов и головной боли, которая грохочет, как кимвалы13. Он кровоточит по венам, наполняя меня, как до предела надутый воздушный шар, находящийся на грани взрыва.

Я сижу в приемной в офисе юриста Миранды. Все в этой комнате кричит о превосходстве: начиная с темно-красных кожаных диванов, обшитых темным деревом стен и полок, и заканчивая искусственным мускусным ароматом, витающим в воздухе. Это праздник тестостерона. Наверное, если они защищают тебя, то оно дает ощущение безопасности, как будто здесь ты находишься под защитой Супермена, в коконе его плаща. А если ты стоишь по другую сторону и ожидаешь своего неизвестного будущего, которое находится в их руках, оно заставляет чувствовать себя на два дюйма ниже…

Эта встреча была назначена неожиданно несколько дней назад. Мне представили ее как гражданскую процедуру по примирению сторон. Я надеюсь, что Миранда придет в себя и передумает, но что-то мне подсказывает, что это невозможно.

— Мистер Макинтайр? — раздается деловой голос. Он как вуаль, прикрывающая обнаженные клыки и зубы.

— Да, — отвечаю я, избегая встречаться с ним взглядом. Это намеренно уклончивый жест, чтобы задать тон беседы. Горечь заставляет меня стоять на грани здравого смысла и смотреть вниз в глубокий темный колодец ожидающего меня сожаления. Я боюсь, что мой рот одержит сегодня утром надо мной верх. Недостаток сна лишил меня чувства приличия и такта и оставил лишь искромсанные остатки чуткости и сдержанности. Мне нужно держать себя в руках. Я хватаю трость и встаю, чтобы последовать за ним по коридору в комнату для переговоров.