Теперь я могла читать мысли других людей. Это происходит если между двумя налажен тесный эмоциональный контакт. В противном случае помочь может длительная практика. Я старалась этого не делать. Мне и своей мешанины мыслей пока хватало, но с Данилом когда вокруг много народу этим способом общаться было удобнее.

Сейчас он провожал меня на Совет и мы могли спокойно говорить обо всем, о чем вздумается. Но почему-то именно теперь мне больше хотелось молчать. Бесконечная череда вопросов в голове отступила на второй план. Ответы на них мне придется искать самой, а это дело не быстрое. Почему именно я, что придется делать, справлюсь ли — никто кроме меня на них не ответит. Совет старейшин продолжался третий день и сегодня я была приглашена туда. Не решаясь нигде оставить меч, я взяла его с собой. Он красиво сверкал в лучах солнца, как будто грел меня. Нет, снаружи лезвие оставалось холодным, но с ним я чувствовала себя более уверенно. Когда мы дошли до дома Янбаева, я чуть не прошла мимо. Такое скромное жилище не пристало иметь старейшине. Тем не менее, небольшой коттедж из светлого дерева действительно принадлежал ему. Внутри он казался просторнее, чем снаружи. В самой большой и солнечной комнате я увидела собрание из пяти старейшин. Испытала нечто похожее на легкое разочарование, когда вошла в круг, оставив Данила за порогом. У них не было белых бород или странных одежд. Они казались бы обычными людьми, если бы не странно ярко светящиеся светлые глаза. Так же как и они, я села прямо на пол, на ворсистый зеленый ковер. Меч аккуратно положила рядом.

Меня представили по очереди каждому из аксакалов. Кроме Янбаева здесь были старейшины с Кавказа, Архангельской области, Алтая и Дальнего Востока. Они внимательно изучили меч. В нем заключена огромная, не физическая, а энергетическая мощь. Как прямая антенна с Создателем, он приводит все вокруг в единственно верный порядок. Чистым сердцем его боятся нечего, а вот для остальных он может быть смертельным. Мудреные объяснения старейшин тут же выветрились из головы. Я смотрела на них широко распахнутыми глазами. Еще неделю назад я бы чувствовала себя среди них, как среди любимых дедушек. Несмотря на огромную волну светлой силы, идущей от них, они казались добродушными и внимательными. Мне даже чудилась во взглядах легкая виноватость. Что вот, мол, такую хрупкую девушку отправляют вместо себя на борьбу со злом. Мне подробно рассказали о легенде и пророчестве. Снова. По знакам битва должна состояться не более чем через неделю.

— Что я должна буду сделать?

Мне ответил невысокий, полноватый гость, старейшина клана у Снежной пещеры:

— Тебе доченька, придется встретиться лицом к лицу с Шульганом.

— Почему именно я? — снова сорвался с моих уст вопрос, который чаще всего я задавала в последние дни себе и другим.

— Значит, достаточно сил на то есть только в тебе.

Я хотела ответить, что никакой силы во мне нет, когда вспомнила о переменах внутри себя. Приятных переменах, благодаря которым я будто сразу стала старше. Но самое главное, это связь. Гораздо более сильная, чем прежде связь с Богом. Она помогала мне хранить спокойствие там, где прежняя Лилия билась бы в истерике и, наверное, давно ехала бы обратно в Уфу. Совет обсуждал массу других полезных вещей, помимо меня. Например, то, что Шульган изыскал способ вернуться на землю раньше срока и, что неоспоримо, был где-то рядом. Почему Оставшиеся не могли обнаружить его, настоящая загадка. Через время я снова повторила мучивший меня вопрос:

— Что именно мне придется сделать?

— Ты сможешь понять лишь там.

Где там? Но я, конечно, сама догадывалась, какой услышу ответ. Все должно было закончиться там, где началось. В пещере. В пещере, в которой я боюсь находиться даже днем с друзьями. Я приободрилась, услышав, что они не оставят меня. Небольшая армия будет рассеяна вокруг на тот случай, если приспешники Пустоты решат сражаться. Но главная битва должна произойти внутри. Мне дадут лучших воинов и лучшую защиту. Это обнадеживало и немного уменьшало страх, который несмотря ни на что сидел во мне. Страх не того, что ждет там, а страх подвести всех. Какой же тогда бесславный конец меня ждет! Я представила лица друзей, старейшин, сказочных существ. И, что еще хуже, орды одержимых действующих с одной целью — распространить себе подобных. В завершение совета меня снарядили к Ильфату. Так звали лучшего в поселении воина. Когда я шла к нему, ожидала увидеть былинного богатыря. Но то был обыкновенный мужчина средних лет. Невысокого роста, очень симпатичный и приветливый. Он, как и все вокруг, отнесся ко мне с большой симпатией. Так, будто я племянница, приехавшая на каникулы и которую он теперь обучал стрельбе из деревянного лука и простейшим приемам рукопашного боя. Ильфат агай с почтительным восхищением подержал меч. Как и другие, он едва удерживал тяжесть, которой я вовсе не чувствовала. Оставшийся день он учил меня тому, что знает сам. Методам борьбы с противником, ментальной блокировке, способам связи с другими существами минуя речь и, даже, тому, как воздействовать на других, подчиняя себе. «Это поможет, если он призовет Артака», — пояснил мне Ильфат агай. На следующее утро мы сразу начали с боевых приемов. Мне удивительно легко давались эти уроки и потому, я почти не удивилась, когда во время одного прыжка, задержалась в воздухе чуть дольше, чем должна была. Несмотря на всю серьезность ситуации, ощущение вызвало во мне бурю детского восторга. При должной тренировке, пояснил учитель, я через некоторое время я смогу вполне сносно летать. Как объяснить это чувство? Наверное, ближе всего ощущение, когда ты не двигаясь застываешь в воде во время купания. Те доли секунды, пока ты не идешь вниз и напоминают ощущение полета. Воздух вокруг легкий, невесомый, но плотный. Он надежный друг, который может поддержать тебя, если понадобится. Казалось, я превзошла ожидания Ильфат агая, потому что к вечеру смогла преодолеть расстояние между домом и калиткой двора, в котором мы тренировались. Умываясь перед сном, я внимательно вглядывалась в свои глаза, но они оставались прежними. У меня было столько неразрешимых вопросов и не самых приятных чувств, которые еще не скоро покинут меня. Но одно я теперь знала точно, обратно пути не просто не было. Кажется, я и не хотела его.

Утро третьего дня тренировок встретило нас ужасной новостью. Одержимых, рыскающих вокруг пещеры небольшими группами, стало в десятки раз больше. Они были пока не опасны. За ними присматривали. Но не это ли самый верный знак приближающейся битвы? Артуру еще не становилось лучше, а мысль о таком количестве новых жертв вызывала во мне жалость и уныние. Но и тем самым подкрепляла в моем решении сделать все, что я смогу для этих людей, ведь каждого из них может ждать дома семья. Экскурсии давно прекратились, но прекрасные пейзажи Бурзянского края вызывали немало интереса со стороны любителей природы. Именно эти незадачливые туристы и стали жертвами нападений. Теперь они ничего не помнили, жаждали лишь приказаний. А то, что им приказывают, не сомневался никто. Шульгана по-прежнему не могли обнаружить. Лишь по наглому поведению духов можно было понять, что они чувствуют поддержку руководителя. Мне рассказали обо всех остальных, кроме Дажжала и Бисуры, о которых я знала не понаслышке. Та самая женщина в красном у пещеры была последней. Непонятно почему, но меньше всего страха во мне вызывал самый смертоносный из духов — Газап, которого боялись даже его друзья. Все, кроме Дажжала. И даже Албаста, вызывающая кошмары и Езмурун, женщина с медным носом. Я не встречала их лицом к лицу, но мне казалось, что я не должна струсить в решающий момент.

К битве готовились основательно. Весь район вокруг пещеры был оцеплен. Группки одержимых блуждали там под присмотром. Их не забирали до времени с той целью, чтобы Пустота в поисках жертв не нацелилась на других людей. В поселении теперь было гораздо больше мужчин. Это вселяло в меня уверенность. С такой армией было не так страшно идти на войну. Они были лучшими в своем кругу. Высокие, сильные, чистые духом и помыслами. Все сказочные существа были на нашей стороне и тоже готовились драться. Начиная от шишиг и заканчивая Лихом, они обосновались вокруг предполагаемого места действия и не собирались уходить оттуда ни на шаг. Всеми возможными уроками, наставлениями и амулетами снабдили меня друзья. Дриады соткали для меня несомое платье нежно-зеленого цвета и такие же тонкие, но крепкие балетки. Я чувствовала, как магия, исходящая от этих вещей дает мне силы. Чем ближе подходил назначенный день, тем меньше я чувствовала волнения. Как у зубного врача, когда вошла в кабинет и думаешь о том, чтобы все побыстрее закончилось. Все эти дни я подолгу говорила с родными по телефону, удивляясь своей стойкости и умению играть роль. Конечно, маму не обмануть, но я перенесла ее тревоги и подозрения на изменения в личной жизни. Теперь она была уверена, что я поехала отдыхать с молодым человеком, с которым у нас теперь не все было ладно. Мне так хотелось увидеть всех снова, но я боялась, что решимость изменит мне. Попыталась встряхнуться и успокоиться, ведь я увижу их совсем скоро, когда все закончится.

Самое грустное то, что я почти не видела Данила. Он, как и все готовился к битве, осуществляя связь между кланами, тренируясь и занимаясь подготовкой оружия. Я знала, что оно непростое и в ход будет пущено в самом крайнем случае. Как они собирались справляться с духами, я не спрашивала. Что касается моего меча, мне казалось, его нигде надежно не спрячешь. Я не хотела расставаться с ним ни на мгновение, но старейшина объяснил мне, что носить его всюду с собой небезопасно, лучше спрятать. Где? Я должна лучше знать. И так на исходе одного из дней я снова оказалась в знакомой березовой рощице. Несмотря на сумерки, воздух здесь слегка светился, отражаясь от белых свечек берез. Сама себе не признаваясь я мечтала снова встретить здесь волка, но он больше не являлся мне. Так я стояла в задумчивости, рука сама собой под весом меча опустилась вниз. Рукоять в ладони, острием уперлось в землю. И тут произошло непонятное изменение. Он будто примагнитился к чему-то. Я попыталась дернуть, но он выскользнул из моих рук и тут, к своему изумлению обнаружила вместо него невысокую березку. В панике, что он так исчезнет, я схватилась за нее, а она послушно тут же стала мечом. Я проделала эту манипуляцию десяток раз, пока не убедилась, что все работает. Тогда я рассмеялась. Я хотела спрятать меч, но он сам лучше знал, как ему спрятаться. Я посоветовалась с Данилом и Альбиной. Они оба не могли различить его среди других деревьев и мы согласились, что это лучший тайник. Во-первых, он будто на виду. Никому в голову не придет искать здесь. Во-вторых, навредить ему нельзя. Ни веточки, ни даже листья березки не гнулись. По виду они стали обычными, но по существу оставались алмазными. И никто кроме меня не мог забрать его отсюда. «Но если хочешь спрятать это дерево, то спрячь его в лесу…», напевала я на пути к дому. Нас ждал теплый ужин, ароматный чай и приятные разговоры. Хотя бы на часок мне необходимо было стать прежней Лилией, и я постаралась воспользоваться этой возможностью. Пока разливали по чашкам ароматный настой, я чутко прислушивалась внутренними антеннами к мечу. Он, как живой, слал мне сигналы: «Все хорошо». Слушая стрекот за печкой, смеясь над басовитыми шутками Маруси и просто наслаждаясь теплом ароматной летней ночи я и подозревать не могла, что это мой последний спокойный день в поселении.

VI глава

Утро началось как обычно. Я отправилась на Совет, а после вернулась к подготовке. Данил на бегу чмокнул меня в щеку и, даже не позавтракав, умчался на полигон. Так называли место расселения светлых воинов. Он не успевал рассказать мне, чем они там занимаются, но дел у них явно было невпроворот.

После обеда, когда у меня была пара свободных часов, по просьбе матери Данила, я отправилась в домик через дорогу. Меня встретила и провела к хозяйке Елена Константиновна. Та сразу же пошла в кладовую, отсыпать мне какие-то нужные корешки. В ожидании я вышла на крыльцо и оглядела двор, заросший высокими одуванчиками. Просидела пару минут на крыльце, когда непонятная мысль, которую я не могла уловить все утро стала отчетливей. Я вспомнила сон, увиденный накануне. Сон весьма неприятный, вызывающий во мне чувство вины и отчаяние. Что-то связанное с инцидентом, произошедшим на пикнике. Я даже закрыла глаза, чтобы лучше вспомнить и вот, вслед за ощущениями, ко мне вернулись обстоятельства сна. Это произошло в промежуток времени, между появлением Артура и нападением на меня. До сих пор помню его взгляд. В реальности, не во сне. Взгляд пустой, но не лишенный эмоций. Это и удивляло, у Одержимых в глазах полный вакуум. Прошло несколько мгновений и ладони парня крепко сжались на моей шее. Несколько мгновений, что-то важное произошло в это время…. Череду моих мыслей нарушила вышедшая на крыльцо хозяйка. В ее руках был небольшой полотняной мешочек, который она вручила мне. После чего, жестом попросив меня подождать, поспешила к небольшой сараюшке за домом. Я встала и сделала несколько шагов в направлении ворот так, что она снова появилась в поле зрения. Меня как магнитом тянуло в невысокую постройку, в которой скрылась знахарка. Ничего не успев с собой поделать, я устремилась за ней. Не обращая внимания на удивленную мысль-импульс, вошла в узкую дверь. Глаза еще не привыкли к темноте, когда я ощутила тяжелый, дурманящий запах Пустоты. Сладковатый, свинцовый, он неприятно заполнил мою голову, заставляя притупиться чувства и вызывая грустные эмоции. Так и есть, здесь держат Артура. Прошло мгновение, и я встретилась с ним взглядом. Этого оказалось достаточно, чтобы меня как током пронзила картинка, прежде будто вырезанная из моего мозга. На лице молодого человека появилась отвратительная улыбка, и я поспешила покинуть помещение. Никогда не привыкнуть мне находиться рядом с Одержимыми. Поспешно взяла из рук удивленной хозяйки новую порцию трав и удалилась к дому родителей Данила. Что это была за картинка? Игра разума или реальное воспоминание? Прежде его не было в моей голове или (не хотела даже думать об этом), кто-то его стер. Кто и зачем? Одна непрошенная мысль за другой лезли в голову. Я не могла поделиться ими ни с кем, пока сама не разберусь с происходящим. Мне даже не удастся все толком объяснить. Почти физически почувствовав в районе солнечного сплетения беспокойство Данила, я поспешила успокоить его, послав в ответ тепло. Все хорошо, мол.