Даже после того, что произошло… Я не стал менять своих взглядов. Я все еще знал, что моя сестра убила трех человек и стала причиной… всего этого. Помимо этого, я начал задаваться вопросами на счет всего, что я услышал. Как она подкинула таблетку в свой десерт, как в инъекторе оказался Амитанид… Вопросы начали появляться в моей голове. Разве не мне она хотела отдать десерт? Разве не она «рассматривала» медикаменты и прочее оборудование, пока никого не было? Разве не она была готова воспользоваться инъектором? Ответ был очевиден, и это лишь сильнее заставило меня бояться нее. Я взглянул на нее, отдыхающую на мне, крепко обнимающую меня руками, пока я читал какую-то скучную книгу. Она не спала. Лишь притворялась.

«Ты ведь… пыталась убить меня, верно? Хотела убить меня…?» — мой вопрос она не поняла сразу, взглянув на меня своим полусонным взглядом. Она начала втираться покрытием в мою грудь, тихо мурча, словно кошка, ее крепче обняв меня.

«Чего это ты, братик?» — произнесла она лениво, разглядывая меня с непониманием.

«Будь у тебя сейчас отвертка, ты бы постаралась избавиться от меня. Я ведь прав?» — Я повторил свой вопрос снова, но более детально описав его, поставив в пример. Она лишь отвела взгляд, задумавшись над этим.

«Отвертка у меня была не для того, чтобы причинять тебе вред. Но…» — ее единственный глаз начал блестеть. Она смотрела на меня с чистой тревогой и сожалением. Даже ее тело слегка вздрогнуло, а руки расслабленно обняли меня. Ее голос начал дрожать. — «Я не отрицаю этого.»

«Значит ты все-таки хотела убить меня.» — я не был удивлен. После всего, что я расположил и расставил в своем мозгу, выстроив идеальную логическую цепочку и взяв во внимание все события и детали… Я был уверен в том, что моя сестра-близнец пыталась убить меня. Мне еще повезло, ведь я мог оказаться на месте Семьдесят третьей, или даже… Шестьдесят второго. Я уже был готов закончить его работу здесь и сейчас, если бы не сестра. Она пролила одну единственную слезу и вжалась в меня всем телом, крепко обняв меня.

«Прости меня… Прошу. Прости.» — она сделала это не специально. Девяносто восьмую мучало чувство вины, и она бы не поступила так ради своих нужд, особенно в таком состоянии. Ослабленная, полусонная и беспомощная. Я не мог простить ее за то, что она сделала и пыталась сделать. Не без логичных объяснений. Дабы успокоить ее, я обнял ее. Как можно аккуратнее и нежнее. Она вздрогнула от неожиданности, почувствовал мои руки на своей спине.

«Чем я тебя обидел, сестренка? Почему ты так решила поступить?» — я сильнее давил на ее чувство вины своими словами. Сестра начинала успокаиваться, но слезы из нее литься не переставали. Мне пришлось помочь ей вытереть их с ее глаза, слушая ее рассказ.

«Я хотела признаться тебе в том, что я узнала и… что я убила брата. Хотела попросить у тебя помощи. Первый уже подозревал меня во всех деяниях, ведь я была единственной вышедшей в туалет ночью. Я хотела подмешать тебе таблетку и заставить тебя уйти в туалет. Рассказать тебе все… там. Мне не хотелось отравить тебя, потому я отломила только половинку. Если бы только она не отобрала десерт…» — она сделала паузу, взглянув на меня. Мне случайно довелось коснуться пальцами покрытия, и она это почувствовала. Это стало причиной паузы. Она прижала мои пальцы своими, аккуратно двигая их по покрытию, словно ей это… нравилось. Только тогда она продолжила, опустив взгляд. — «Раз уж на то пошло, я хотела… попросить помощи у нее, но у меня не получилось. Она назвала меня ненормальной психопаткой и хотела доложить Первому. Потому я ударила ее в горло скальпелем. Я не была аккуратной. Я не подумала. Недооценила ее. Она вынула скальпель и ударила меня им прямо в глаз. Твое появление стало для меня и благословлением… и проклятьем. Я начала подозревать тебя в том, что ты знаешь о моих деяниях. Что связал все события… как сейчас, вместе. Когда ты оказался со мной, прикованный к столу, я хотела сделать самую ужасную вещь в своей жизни, дабы оставить тайны в секрете. Я очень хотела увидеть маму, братик. Я даже… начала плакать, когда… хотела вколоть тебе… препарат, и т-ты это…» Этого было достаточно. Она говорила правду. Даже начиная плакать, она старалась сдерживаться и шмыгала носом, мотая головой. Я помнил, как она начинала плакать, когда она хотела воспользоваться инъектором. На ее месте… я бы поступил так-же. Бесспорно. Без сомнений.

«Б-без тебя… я бы у-умерла…» — у сестры начинал дрожать голос, а некоторые слова начинали пропадать в горле, не успевая выйти наружу. Я мог лишь подбодрить и успокоить ее.

«Я не дам тебя в обиду. Это моя задача… как брата.» — я говорил это от чистого сердца, в котором уже красовалась зияющая рана греха. Она убила человека, чтобы спасти себя от бед. Я сделал тоже самое для нас обоих. Убил брата. Мы теперь ничем не отличаемся друг от друга. Оба с кровью на руках. Оба с секретами. Оба в одной капсуле… обнимаем друг друга и успокаиваем. Совершенно внезапно, она постаралась встать на носочки и аккуратно поцеловала меня в щеку, обняв крепче. Она все еще лила слезы, но в этот раз на ее лице искривилась теплая, едва заметная улыбка.

«Б… Братик… Я благодарна т-тебе за все.» — сказав это, ее улыбка стала шире. Она вжалась в мое плечо, обняв нежнее, обвив мою шею руками. Только я прикрыл глаза, расслабился и спокойно вздохнул, она, абсолютно сбив меня с толку, поцеловала меня в губы. Этого никогда не происходило в моей жизни, особенно с моей сестрой. Я даже не упоминаю тот факт, что подобное запрещено в нашей семье. Это наказуемо! Мы не должны так сильно сближаться со своими братьями и сестрами! Но… моя сестренка уже нарушила свою долю законов. Она уже давно махнула на все рукой. Пока я удивленно разглядывал ее румянец на щеках, она медленно отстранялась от меня, нервозно покусывая свою губу и отводя глаза. Я уже знал, что она не будет молчать и скажет что-то по этому поводу. Фраза была… вполне очевидной. — «Я… очень… О-очень сильно… люблю тебя, братик.» Ответить на это я ничего не мог. Только ошарашенно смотреть на нее, слегка кивнув в согласие.

Сестра успокоилась нее сразу. Ей пришлось поелозить на мне несколько минут и поцеловать меня пару раз, перед тем как окончательно прикрыть глаза с улыбкой на лице, тихо посапывая. Я же читал книгу, обдумывая дальнейшие действия. Это сложно… обдумывать свои ходы, словно в шахматах. Я уже не говорю про тот факт, что я играю не только против Первого, но и против остальных своих сестер и братьев, которые могут подозревать нас. Я должен был знать каждую деталь и быть готов ко всему. К счастью, у нас было алиби. Неопровержимое доказательство нашей слабости. Потерянный глаз моей сестры и моё медленно угасающее сознание. Первый уверен в том, что я не причастен к убийствам, так как я находился рядом в большинстве случаев, особенно когда мы нашли Восемьдесят второго. Вспомнив о нем, я задался вопросом: