«С легким паром, братик!» — Девяносто восьмая подбежала ко мне и обняла, довольно улыбаясь. Из нее прямо веяло хорошим настроем и теплом, не говоря уже про приятный запах, исходящий от ее чистой, нежной кожи. Даже не знаю, почему она была так счастлива. Обнимая меня, прижимаясь к моему плечу щекой, она аккуратно водила пальцами по моей спине, вырисовывая непонятные узоры.

«Ну… теперь-то ты довольна? Больше ничего не волнует?» — на мой вопрос она помотала головой, продолжая улыбаться. Она выглядела так мило, что я не смог не провести пальцем по ее щеке, а потом и по ее покрытию на глазу. Ей это нравилось, судя по тому, как она прикрывала веки. — «Вот и замечательно. А теперь… чем хочешь заняться, пока обед не наступил?»

«То есть… ты не хочешь ничем со мной поделиться?» — я не понимал, о чем идет речь. Она смотрела на меня с интересом, слегка покачиваясь из стороны в сторону, словно ожидая от меня чего-то. Я совсем не понимал, чего она хочет, и она встала на носочки, прошептав мне на ухо. — «Тридцатая тебе ничего не сказала?»

«Ну… назвала выбор Первого неправильным, гневалась…» — я не успел поделиться всеми деталями. Девяносто восьмая подпрыгнула, поставив меня на колено, прикрыв мне рот ладонью. Ее шепот был настолько нежным и тихим, что я едва мог его расслышать.

«Мы потом поговорим с ней. А сейчас нам…» — ее прервал звук открывающейся двери и магнитных замков. Это была Тридцать третья, и она выглядела очень смущенной или слегка напуганной… чем-то… или кем-то. Девяносто восьмая никак не испугалась ее. Наоборот, она подзывала ее к нам, позволяя мне встать на ноги.

«Ты ведь хотела признаться в чем-то, сестра?» — Тридцать третья кивком ответила на вопрос моей сестры. После легкого кивка, она сделала несколько шажков вперед, опустив голову. Девяносто восьмая лишь растягивала улыбку, подталкивая меня к ней. — «Ну же, братик. Спроси ее.»

Я абсолютно не понимал, чего от меня хотели. Чего может хотеть от меня старшая сестра, которая старше меня… примерно на два десятка лет? Чего она вообще может стесняться? Она подошла ближе, погладив меня по голове, словно я был каким-то маленьким мальчиком, после чего аккуратно прислонилась к моему уху, нашептывая причины своего проявления. Это не то, что я ожидал услышать. Не от нее.

— «Это касается… В-восемьдесят третьего. Т-ты ведь… никому не расскажешь, верно?»

========== Часть 7. Эксперимент “Белых” ==========

Я был готов сойти с ума. Схватиться за голову и закричать. Все и вся вокруг меня – обман! Иллюзия! Я знал, что Восемьдесят второго удушили, и что моя сестра-близнец не была причастна к этому, но… Тридцать третья? Любящая, добрая, нежная и хрупкая… старшая сестра? Хоть она и не сказала мне об этом напрямую, но я уже догадывался об этом. Просто так упоминать Восемьдесят второго никто не станет. И даже если она и захочет признаться мне в этом, то точно не здесь.

«Братик… Нам нужно уходить. Скоро должен начаться обед.» - сказала мне Девяносто восьмая, дернув меня за рукав, медленно шагая к дверям. После, она обратила внимание на Тридцать третью, улыбнувшись ей. – «Пойдешь с нами… «развлекаться» после обеда?» Ее предложение звучало довольно странно, но Тридцать третья поняла намек, кивнув ей с улыбкой. Помахав рукой, сестра взяла меня за руку и повела за собой в столовую. Я не был готов к тому, что ждало меня. Я не хотел слушать признание Тридцать третьей.

Обед проходил без особой спешки. Сестра неторопливо наслаждалась десертом, слегка откинув голову назад, а я… ловил взгляды своих братьев и сестер. Я не мог спокойно наслаждаться едой, особенно когда на тебя направлены десятки глаз. Такое ощущение, что они могли видеть раны на моей спине сквозь мою рубашку. Мне было стыдно. И страшно. Я чувствовал себя ужасно, начиная дрожать, пока в моей голове плавали плохие мысли и воспоминания. Если бы не моя сестра… Она увидела эти ужасные ощущения, заполнявшие мое тело. Воспользовавшись тем, что я не замечал ничего вокруг себя, Девяносто восьмая аккуратно подвинулась ко мне и обняла меня, поглаживая меня по голове. Даже если ее поступок манил к нам больше взглядов, я чувствовал себя… легче. Она смела все эти негативные чувства прочь, разглядывая меня своим единственным глазом, широко улыбаясь.

«Все еще болит?» - ее тихий, ласковый тон, заставивший пройтись по моему телу мурашкам, сопровождался аккуратными движениями пальцев по моей спине. Я не сразу понял, чего она добивалась. Точнее… Я нашел в ее действиях некую стратегию. Она хотела показать всем, что не меня нужно стыдиться. Те, что видят в моем наказании позор, должны стыдиться себя самих. Моя сестра была одной из тех людей, поддерживающих меня с самого начала. Ее поддержка не только придала мне уверенности, но и сыграла довольно сильную роль в этот момент. Некоторые из моих братьев и сестер отвели свой взор, задумываясь о том… Правильным ли было их решение? Заслуживаю ли я этих ран, которые вскоре станут неизлечимыми шрамами? Братья и сестры, что сидели рядом, голосовавшие за прощение и пощаду… Они стали смотреть на нас с сестрой иначе. Она показывала свою теплоту и любовь ко мне, пока все остальные сидели, рассматривая нас. В этот момент нам подыграла Тридцать третья. Она встала из-за стола и подошла ко мне, протягивая мне упаковку с десертом.

«Не вини себя ни в чем, братец. Ты… поступил правильно.» - ее теплые слова сыграли еще большую роль в этой картине. Она показывала свое доверие ко мне, и некоторые поступили так же. Тридцатая, Девяностый… Даже Вторая решила поделиться со мной своим обедом! Ко мне проявляли симпатию! Показывали мне, что они доверяют мне и поддерживают меня в прошлых решениях. Если бы они знали правду… они бы так не думали.

После обеда, сестра повела меня за собой, стараясь оставаться в поле зрения Тридцать третьей, которая шла за нами, словно по своим делам, не замечая нас. Спустя пару минут мы оказались на полигоне, где Девяносто восьмая, оглядываясь по сторонам, старалась найти что-то, после чего облегченно вздохнула, с улыбкой встречая нашу старшую сестру.