«Мир… Наш мир – иллюзия… Ложь. И м-мы в нее… верим. Н-но… Я… никог… да… не лгал на счет… с-своих …чувств…» - Моя сестра едва воспринимала суть моих слов, но для нее эти слова быстро стали ясны и понятны. Удивившись, она едва заметно вздрогнула, произнеся тихое: «Что?» в мою сторону. Она говорила это себе, не веря услышанному. – « Твоя… маска… Твоя акт… актерская игра со м-мной… и окружающими… Я знал… об этом… с самого нача… ла… И я… сказал правду… Я никогда не изменю… своих чувств… к тебе.» Ее разум затмился, сердце начало биться чаще. Она едва могла поверить в то, что я говорил. И пока в ее голове творилось что-то необъяснимое, я нашел в себе силы, чтобы поднять свой торс и взглянуть на нее вновь. Я взял ее за руку, добавив еще несколько слов к тому, что я сказал ей.

– «Я очень…. сильно дорожу тобой, сестренка. Как тогда, т-так и сейчас.»

В миг, Сестра взревела, накинувшись на меня. Она обняла меня с невероятной силой, оттягивая к себе, вжимаясь лицом в мое плечо. Ее икота стала сильнее, она едва могла успокоить свое тело, изо всех сил вжимаясь в меня, буквально разрывая мою рубашку ногтями, стараясь взять себя в руки. Только я знал, как ей помочь. Я слабо обхватил ее шею руками, стараясь углубиться в ее шелковистые волосы. От одного только касания… она взвыла, громко и протяжно, продолжая лить слезы. Теперь ее ничего не останавливало. Никто не останавливал. Она могла кричать, выть и реветь столько, сколько ей вздумается. Более нас не потревожат. Но если кто-то и потревожит меня и мою любимую сестренку… Я встану за орудие… и бедняга повторит смерть Первого!

«Соскучилась по маме?» - спросил я, когда она успокоилась и вылила из себя все слезы. На лице сестры засверкала улыбка, но потом… она быстро пропала. Вместо улыбки – румянец, грустная мина, сверкающие глаза. Ее настоящее лицо! Никаких масок и лжи! Она была честна со мной и показывала мне то, что на самом деле происходит внутри нее. После, она кивнула мне, вытирая слезы рукавом, встала на ноги и помогала мне подняться. Я едва мог ходить, но сестренка с радостью подставила мне плечо.

Коридоры были пусты. Кровь нашей семьи и «Белых» медленно текла по коридорам, преследуя нас. Белоснежный вид, смешанный с «красным ковром». У меня было такое ощущение, что этой кровавой реке не было конца. Но меня удивило не это. Нам с сестрой удалось найти верный путь и пройти в другой сектор Инкубатора, ведущий в очередной комплекс комплексов. Медленно следуя знакам и надписям, оглядывая каждый угол и стену, мы достигли совершенно нового пути с полностью иным видом. Открытая дверь представила нам не белоснежные коридоры, но фурнитуру, аппараты, машины… Цвета! И пока сестра разглядывала эти странные места, ничем не похожие на прошлые, я устремил свой взгляд на странную фигуру в стене. Прямоугольник со слегка вогнутыми внутрь сторонами. Внутри было что-то… похожее на жалюзи. Только нам довелось оказаться рядом с ним, жалюзи медленно начали раскрываться, складываясь в один ряд. То, что попалось на мои глаза… Я выбежал вперед, схватив сестру за руку, после чего прислонился к стеклу, рассматривая… все, что было снаружи. Окно в настоящий мир, коим была… пустота. Безграничное, черное полотно, покрытое маленькими, белыми, иногда желтыми, красными, или даже синими точками. Из этой пустоты выделялся лишь небольшой, зеленовато-голубой шар, покрытый едва заметной, беловатой пеленой. То, что я видел… Вот он! Реальный мир! То, что скрывают от наших глаз! Правда, которую я так хотел увидеть! Мы летаем в космосе. Безграничном, пустом, холодном космосе.

«М-матушки…» - сестра не могла поверить своим глазам. Мы оба были взбудоражены и восхищены этой картиной. Мы видели то, что не доводилось видеть никому! Множество семей… даже не знают о том, что окружает их! Мы… мы меньше пылинки в подобном мире. И это лишь сильнее будоражило меня. Давало мне понять больше о том, что нам нужно делать дальше. Что нам предстоит узнать и пройти. Взглянув на меня, сестра задала вопрос, не выпуская удивления из своего тела. – «Это ведь… космос? Вот так он выглядит?!»

«Да, сестренка. Мы смотрим на холодную пустоту, наполненную безграничным количеством звезд… Мы смотрим на космос.» - даже когда я согласился и подтвердил ее догадки, она продолжала восхищаться космосом. Сдавливала мою руку крепче и крепче, бегала глазами, прыгала с ноги на ногу, вне себя от восторга. В нас буквально визжали дети, которым подарили дорогую, блестящую игрушку. Я же был уверен, что этим видом мы успеем насладиться… позднее.

Мы очень долго бродили по пустым коридорам и комнатам. Исследовали, как нам казалось, холлы, лаборатории и столовые. Ни одного живого существа на нашем пути. На вопрос: «Почему так?», я мог ответить лишь двумя, вполне логичными, ответами.

Первое: Сейчас ночь и «Белые» наслаждаются крепким сном в своих капсулах.

Второе: Наша успешная атака и тот факт, что вы выбрались из комплекса, заставил людей эвакуироваться или спрятаться.

Даже если мы и увидим кого-то на нашем пути… Сестра не побоится убить человека. Она держала пистолет в своей руке, продолжая нести меня за собой. Мы оба нашли нужные знаки и подсказки, и теперь нас ждали только ответы. Следующая дверь вела нас в очередной отсек. Длинная, огромная, темная комната, освещаемая только легким, голубым светом от настольных и настенных ламп. Потолок комнаты скрывался за темным покрывалом, до которого не дотягивались лучи света. Все, что выдавало эту комнату за «необычную», так это огромные ряды из больших капсул, обозначенных номерами и буквами, закрытые железными створками. Я мог разглядеть в них… людей. Они просто бездвижно дрейфовали в этих капсулах. Спали, не осознавая своего окружения. И они были не единственными «людьми» в этих залах. Нам довелось заметить десяток «Белых», не заметивших нашего появления. Один из них, оказавшийся рядом с нами, не осознал того, кто мы, вернувшись к своей работе, Но потом он моментально повернулся к нам. Его лицо было скрыто за шлемом. Подобный тому, что носил Нулевой.

«Посторонние? Кто впустил сюда посторонних?! И почему они… Это… Это к-кровь?!» - его недовольно тон изменился в мгновение. Он показывал на нас дрожащей рукой, делая медленные шажки назад, роняя и сметая рукой пробирки и страницы, лежащие на столе. Наше появление заметили остальные «Белые», но паника возникла только тогда, когда сестра выстрелила ближайшему «Белому» в голову. Дальше, спокойно вслушиваясь в крики «Белых», не подавая никаких эмоций, она начала убивать остальных, метко стреляя по их спинам и головам. Трое смогли убежать. Оглядывая залы, сестра устремилась к ближайшему стулу, пока я вжимал ладонь к своей ноге. Я уже начал чувствовать неприятную, острую боль, а мое сердце начинало замеляться. Только сестра, посадив меня на стул и поцеловав меня в щеку, старалась подгонять мое сердце, заставляя его биться в ритм с ее собственным. Она знала, что мне нужна медицинская помощь. Что у меня что-то не так. Я и сам начал чувствовать вкус крови в своем рту, но я не знал точно, что у меня переломано и что меня… медленно убивает. Выискивая способы вылечить, или даже притупить мою боль, она нашла нечто… из ряда вон выходящее.

«Не стреляйте! Молю вас! Не стреляйте!» - один из «Белых» старался спрятаться от нас под столом, но сестренка смогла найти его по кашлю. Сидя на коленях, «Белый» прикрывал лицевую сторону шлема руками, прижимаясь к столу спиной. – «Я… я сделаю все, что угодно! Все! Прошу вас, не убивайте! У меня семья!»

«С чужими семьями – как с животными, а со своей семьей – как с людьми? Вы… Гнилые существа… Монстры…» - сестра была готова выйти из себя и покончить с этим жалким «Белым», но она быстро успокоилась, взяв себя в руки. Она наставила пистолет ко лбу бедняги, подняв тон своего голоса. – «У меня есть вопросы и нужды, и ты будешь их исполнять. Ясно тебе?! Где у вас медицинский стол? Отвечай мне! Живо!» Бедняга был более чем напуган. В его голове, наверное, все перемешалось, да и думать он здраво не мог. Тем не менее, он в секунды, заикаясь, произнес нужный ответ, направив свой взгляд в мою сторону.»