Главным населённым пунктом и своего рода столицей острова является городок Курильск. Маленький захолустный городишко, в котором небоскрёбами можно считать домишки в три этажа высотой. Больше Курильск, конечно, похож на деревню, или на рабочий посёлок, особенно у берега Охотского моря, где стоят одни старые бараки, в которых в принципе живут люди. В общем, смотреть особо там и нечего, что не скажешь про Южно-Сахалинск, ибо путь на Курильские острова обычно пролегает через Сахалин. Мне, например, очень понравилось здание краеведческого музея в Южно-Сахалинске, которое было построено ещё японцами для своего музея в ещё тогдашней Тоёхаре, как тогда назывался город. Содержимое музея так себе, а вот здание в японском стиле с загнутыми краями крыши выглядит потрясающе. Хотя далеко не все из тех людей, с кем мне довелось поработать, разделяли это мнение, ибо на мой скромный вопрос, а что же, собственно говоря, посмотреть и куда сходить в Южно-Сахалинске, первое, что я услышал было: "Попробовать собаку и кореянку", а потом уже были предложения про красивые горы, море и местные клубы. Так как почти десять процентов от населения Южно-Сахалинска составляют корейцы, то не удивительно, что употреблять в пищу собак здесь пользуется спросом, что для жителей русских равнин это экзотическая дикость и соблазн, как и с употреблением кореянок, надеюсь, тоже в пищу. Однако отвлечёмся пока что от питания лучшими друзьями человека, собаками и корейцами, и начнём разбор дневниковых заметок по порядку.

3. Опять в поля.

А вообще, началось всё с того, что я искал вакантное место на полевых работах с целью финансового обогащения. Всё банально, никакой полевой романтики во мне отродясь и не было, как бы это ужасно не звучало для матёрых полевиков. Купил квартиру, заплатил за дочкину частную школу и остался по уши в долгах, а потому полевые работы были для меня довольно простым на мой взгляд выходом из ситуации, хотя больше для успокоения собственной совести. Ведь работая врачом в российской провинции Европейской части, много денег не заработаешь, особенно на зарплату в двенадцать тысяч в месяц. Поэтому 50-60 тысяч рублей за месяц полевых работ выглядело заманчивым предложением. Мой старинный друг Игорёк, а по совместительству и "гуру бродячей жизни", как я его в шутку иногда именую, всегда снабжал меня подобной работой, и обычно мы временами катались по полям вместе. Однако в этом году нам не получилось поехать вместе ввиду сокращения числа работников, но в другой полевой отряд на Курилы требуется человек с ружьём, а то там много медведей. Старая байка у геологов, ибо часто они ездят в дикие места с большим количеством медведей и опасаются их, а потому всегда хотят, чтобы с ними поехал человек с ружьём. Но на практике выходит довольно смешной анекдот, ибо геологи хотят, чтобы человек с ружьём с утра пошёл на работу, после сходил на охоту и притащил на ужин большого лося, ночью охранял лагерь, а рано утром ещё настрелял уток на завтрак. Ну и в выходной, конечно же, ходил на рыбалку, охраняя рыбаков. В общем, это такой универсальный человек на все случаи полевой жизни. Я видимо подзабыл об этом, когда соглашался или в деньгах очень нуждался, однако, когда мне позвонил начальник отряда Коля, на вопрос о том поеду я на Курилы или нет, то я ответил согласием. Хотя изначально оплата дороги планировалась только в один конец, но услышав, что зарплата обещается в девяносто тысяч в месяц, а поле на три месяца, то я даже раздумывать не стал. Обещали ещё оплатить "Горку" и ботинки, но ввиду финансового затруднения я купил только костюм, на обувь денег уже не хватило.

А через месяц я сел в поезд на Новосибирск и началось моё путешествие...

4. На перекладных.

Как оказалось, конкретное место работы на Курилах - это остров Итуруп, а точнее вулкан Кудрявый, расположенный в северной части этого острова. Конечно же, прямых рейсов на вулкан не предусмотрено, да и компания, от которой я поехал на работу, решила сэкономить на моём проезде, а потому поехал я из своего родного города до Новосибирска на поезде. Оттуда на самолёте до Хабаровска, где пересаживаюсь на рейс до Южно-Сахалинска, откуда уже общей группой вылетаю до Курильска, который в принципе является главным и единственным городком на Итурупе. Из Курильска же нас должна будет повезти лодка до бухты Медвежьей, из которой мы пешком должны будем пойти в лагерь к подножию вулкана. Я, конечно, был далеко не в восторге от такого сложного маршрута, но выбирать не приходилось. Хоть Новосибирск успел нахаляву глянуть пока ехал от вокзала в аэропорт, но, собственно говоря, ничего интересного для себя не открыл, кроме как время плюс четыре к московскому.

Лететь до Хабаровска было четыре с половиной часа, благо везли Аэрофлотом, так что обслуживание на борту было более-менее удовлетворительным. По прилёту в Хабаровск, в аэропорту я должен был встретиться с одним из других членов отряда, который ехал из другого поля в Амурской области, где как раз таки и загорал мой друг Игорёк. Моего коллегу звали Миша, и я бы долго искал его в аэропорту и всё равно не нашёл бы его, потому что не подумал бы что это уже довольно немолодой человек под пятьдесят лет. Но благо сотовая связь была, и мы всё-таки встретились. Правда, в аэропорту Хабаровска нам особо болтать было некогда, так как рейс до Южно-Сахалинска не заставил себя ждать. Зато по прилёту на место, в ожидании прибытия остальной группы, едущей из Петербурга, мы успели немного поговорить. Конечно, полную картину об этом человеке я сделал уже только в процессе полевых работ, но и первое мнение было не ошибочным. Мише было сорок семь лет, он не был женат, детей у него не было, и всю жизнь он занимался тем, что катался в поля, да ещё он занимался каким-то особым лыжным спортом, где на лыжах нужно забираться в гору. В общем, если мой друг Игорёк будет всю жизнь кататься в поля, то через двадцать лет его ждёт подобная же участь. Однако, несмотря на уже почтенный возраст, эмоционально-волевая сфера была явно незрелой. Причём, учитывая количество прожитых лет, эта незрелость уже превратилась в закостенелость в своей незрелости. Хоть Миша и был физически вынослив, но психически весьма инфантилен. Да и так как в полях были в основном молодые люди, то он привык, что с ним они общаются на равных даже двадцатилетние парни, зачастую неуважительно, что он, собственно говоря, довольно легко сносит это. Хотя периодически на него находили приступы гневливости, и он пытался строить из себя взрослого и знающего, но это плохо выходило у него, и его запросто посылали ко всем чертям, даже те, кто годился ему в сыновья. Возраст накладывает на всех людей определённые ограничения, и нужно спокойно принимать их, подстраивать свою жизнь в соответствии с этими периодами, а когда человек не следует этому, то и случается такой бардак.

Однако общую группу мы всё-таки дождались, и выдвинулись на съёмную квартиру. Где должны были заночевать. Традиция ночевать не в гостинице, а в съёмных хатах, повелась не так давно и связана с тем, что дешевле шесть человек устроить в квартире посуточно, чем в гостинице. А в Южно-Сахалинске в особенности, так как этот город, несмотря на свою убогость, был на редкость дорогим. Говорили, что там нефть добывают, а потому из-за этого цены высокие на всё. Но повсюду тотально безработица, нищета, алкоголизм и наркомания. Только вот музей местный краеведческий, ещё японцами построенный для собственного музея, в их стиле с загнутыми вверх углами крыши, он вот красивый. Я даже открытку купил в нём, в ретро стиле с надписью "Карафуто" и отправил домой своей семье. Всё любопытное на Сахалине и Курилах связано с японцами, остальное же абсолютно безынтересно, возможно потому, что я русскими связано. Чёрт его знает, но я не сильно огорчился, когда утром следующего дня мы вылетели в Курильск.

5. Волны жизни в Курильске.

Приземлившись в Курильске, я сразу почувствовал что-то иное в окружающей природе. Объяснить что, я ещё не мог, но это чувствовалось. Может быть, это заросли низкорослого бамбука, который я видел впервые. В любом случае чувствовался восточный колорит местной флоры и фауны. Хотя как я потом узнал, что за более чем шестьдесят лет русского присутствия тут, по факту местная природа была очень слабо изучена. Русские в основном вылавливали рыбу, добывали золото, но на вопрос есть ли змеи и лягушки на острове все пожимали плечами.

– Вроде бы нет, но в посёлке один раз видели чёрную змею. Вот на Кунашире точно есть три вида полозов, но они не ядовиты. Хотя один мой знакомый видел щитомордника там, а он ядовит. Ничего, в общем, не изучено там толком, информации абсолютно никакой нет. Точно известно про медведей и лисов, так как они там как собаки почти по улице разгуливают и лазают по помойкам, а в остальном одно белое пятно. Мне почему-то показалось, что такое безразличие к природе родной земли могут испытывать только те, для кого эта земля не родная, а так, ещё одна захваченная территория, ну как оккупанты себя ведут. Печально это или нет, но это факт.

А Курильск в целом довольно милый городишко. Ну, милый он только потому, что там красивое море, а остальные постройки весьма убогие. Удивил довольно ровный асфальт в Курильске и по дороге в Рейдово, ближайший посёлок. Однако как оказалось положен он всего 2 года назад, а до этого все дороги на острове были грунтовые. Даже первый автобус на Итурупе был пущен тогда же, два года назад. Настолько же печальна ситуация была до этого? Даже и представить невозможно, но, наверное, всё наладится со временем, если не очередные периоды финансовых коллапсов в стране. Но море в любом случае красиво, есть дорога или нет, новые дома или старые бараки. Я сидел на берегу бухты и любовался морским прибоем, который навёл меня любопытные размышления, изложенные мною ниже. Я бы озаглавил эту тираду, как "Волны жизни":