Расстроится ли лорд ти Онеш? Нет, наоборот, вздохнет с облегчением. Чем меньше вампиров в Академии колдовских сил, тем более из Закрытой империи, тем лучше.

— И где же император крушит мебель и вешает подданных? — за насмешливым тоном скрывалось напряжение.

— В той самой гостинице, где вы скоротали ночь, — ошарашила Тьюзди. — Вы на час разминулись.

В гостиной повисла гробовая тишина. Напряжение сжимало виски, иголками кололо кожу. Один час… Не открой лорд ти Онеш портал, задержись, встань Норман на рассвете, и жизнь бы закончилась.

— Спасибо, — проректор обернулся к другу и еще раз поблагодарил, постаравшись вложить в одно слово всю свою признательность.

Демон кивнул. Не за что.

— Можешь подслушать разговоры? Только зря не рискуй!

— А чего слушать? — вздохнула Тьюзди. — Пытаются восстановить координаты портала, скоро будут. И ловцы, и вампиры, и оборотни. Вроде, демоны тоже подтянутся. Девочка ведь одного убила, им в глаза заглянуть хочется, к совести воззвать.

Тарья сглотнула и сжала сложенные на коленях пальцы. Значит, таки проклятие, а не удар Нормана уничтожил демона. Порадоваться бы, только сердце цепенеет и стремится ухнуть в пятки.

Целая армия!

Оборотница кинула быстрый взгляд на владельца замка. Какое решение он примет? Положим, друга не бросит, а вот Тарья ему никто, можно отдать врагу. Зачем проливать кровь за какую-то преподавательницу? Ладно бы еще ценного специалиста, а тут любой аспирант заменит. У лорда ти Онеша молодая жена — нет, определенно, сейчас встанет и вежливо попросит покинуть владения. Норман, конечно, воспротивится, только демон сильнее, настоит.

Ректор молчал, подтверждая худшие предположения. Лицо его напоминало грозовую тучу — сумрачное, с сошедшимися на переносице бровями. Он не смотрел на Тарью, но она понимала, о ком сейчас думал Ариан ти Онеш.

Теплый свет, ласкавший светлые клетки пола, не вязался с тягостной обстановкой в гостиной, радость нового дня казалась насмешкой. Там, на небосводе, возрождалась жизнь, а сидевшие и стоявшие в гостиной нелюди готовились ее лишиться.

Казалось, даже всегда неунывающая Тьюзди разделила общее настроение. Она напряженно уставилась в одну точку — переносицу Нормана. Сам проректор нервно поджимал губы. Скулы заострились, глаза сузились и приобрели знакомый всякому нерадивому адепту оттенок.

— Я тебя не брошу! — Лорд Шалл порывисто подошел к оттоманке и замер над поникшей Тарьей. — Слышишь?! И плевать хотел на твое мнение.

— Это-то давно понятно, — слабо улыбнулась оборотница и расправила плечи: не время раскисать. — Шаллов чужое мнение в принципе не интересует. Однако подвиги не потребуются, — она приняла решение, как казалось, нашла единственный безболезненный способ разрубить узел смерти. — Если я Хранительница, применю способности.

Молодая женщина старалась не думать о неудаче. Она смутно представляла процедуру трансформации, никогда не ходила по мирам, а ее мать — лучшее подтверждение опасности подобного занятия, зато так мужчинам не придется браться за оружие. Нет Хранительницы — нет проблем.

Тарья сглотнула.

Тяжело, но пора уже пойти на жертвы. И ректор, и его заместитель много сделали для нее, оборотница раздаст долги. Не умирать же эгоистичной стервой, которая утянула за компанию двух спасителей!

— Лучше сразу с крыши прыгни! — Лорд Шалл рывком поднял оборотницу на ноги. — В глаза мне смотри и клянись выбросить суицидальную дурь из головы.

Пальцы больно сжали подбородок, не позволяя отвернуться, пришлось дать слово.

— У тебя муж есть, — успокоившись, Норман отпустил. — Его головная боль — как выкрутиться.

— Ты только формально муж, — робко поправила Хранительница и потерла подбородок. Еще синяки останутся!

— Исправлю, — отмахнулся лорд Шалл и попросил друга: — Можно тебя на пару слов?

Ошарашенная Тарья проводила взглядом светлый затылок.

Как это — «исправлю»? Он действительно жениться собрался?

Кончики пальцев вспотели, во рту пересохло. Страх перед императором на время отступил, его сменил другой, под название «замужество». Нет, Тарья на такое не подписывалась! Сбежит и точка! Норман Шалл еще не знает, с кем связался, она не одна из молчаливых волчиц, еще посмотрит, стоит ли разрешать целовать себя в щечку, не говоря о большем.

Оборотница ухмыльнулась, представив вытянувшееся лицо проректора при чтении списка требований. А как он думал? Пусть поухаживает, может, потом, лет через сто Тарья согласится. Век — вроде, достаточный срок, чтобы определиться. Положим, Норман симпатичный мужчина, главное, не пустышка внутри, но наличие симпатии и странной реакции на прикосновения — не повод ложиться с ним в постель без сорочки.

Успокоившись, Хранительница прислушалась, но ее постигло жесткое разочарование: мужчины отгородились пологом тишины. Пришлось нервно кусать губы, меря расстояние от оттоманки до камина.