— Дорогая, я не могу утверждать, что твой метод сокращения расходов на пленных мне не нравиться, но то, как ты за это основательно взялась, немного пугает. Раньше — само милосердие, а теперь взяла на себя роль палача. Пойми меня правильно, я не против, но десять человек за десять дней немного чересчур. Учитывая, что ты сама настояла на отмене смертной казни…

— Наверное, ты прав, но они меня вынудили. Да и настроение было не очень. Ты же меня никуда не отпускаешь и с собой не берешь, мне скучно.

— Зато безопасно. Я понимаю, тебе надо больше отдыхать и развлекаться, но всё же умерь свой пыл хотя бы немного… Хорошо?

Дилия согласилась, чтобы не вызывать лишних подозрений.

Когда император ушёл, в её комнату проскользнула швея.

— Госпожа, платье готово, — она протянула Дилии свёрток.

Дилия развернула его и вынула ослепительное белое платье.

— Кэлла, оно великолепно!

Кэлла улыбнулась и слегка поклонилась, из-под её кофты выскользнул серебряный медальон, украшенный магическим символом.

— Можно посмотреть? — поинтересовалась Дилия.

— Да, госпожа, — ответила Кэлла и, сняв медальон, протянула императрице.

Дилия взяв украшение в руку, мгновенно ощутила магическую составляющую. Символ был оберегающий. Она открыла медальон и застыла на месте. С портрета на неё смотрел юный Эйрик. Пытаясь не выдать своего удивления, она задала швее вопрос:

— Кто этот юноша?

— Это мой приёмный сын, я растила малютку до момента, когда магические способности стало трудно скрывать. Потом я нашла возможность передать его в другую семью, семью магов. Спустя годы они прислали мне этот подарок.

— Ты отправила его в Шангию?

Кэлла испуганно посмотрела в глаза Дилии и, не найдя в них угрозы, прошептала:

— Да, госпожа, я знала, что магам там жилось лучше.

— Кэлла, дорогая, присядь и не волнуйся, всё, что ты скажешь, будет только между нами. Я тебе обещаю. Хорошо? Расскажи мне, кто родители этого ребёнка.

Кэлла устроилась на софу подле Дилии и несколько неуверенно начала рассказ:

— Прежняя императрица, прекрасная добрая женщина, была очень дорога мне, можно сказать, что она стала моей подругой. Её муж был деспотом и тираном, и женился на ней, лишь потому, что Андреса являлась потомком древнего, очень знатного рода. Достаточно долго у них не было детей, и император уже был готов найти себе другую жену и обвинить императрицу в измене, чтобы отправить на костёр. Вконец отчаявшись, Андреса решила пойти к одному из лучших врачевателей Свирии великому Халфасу. Она зачала, но, к её несчастью, от врачевателя. Они полюбили друг друга и планировали сбежать вместе. Но судьба решила иначе. Императрице удалось скрыть своё положение, ребёнок родился в срок, и она отдала его мне, чтобы спасти, питая надежду, что ей удастся сбежать с любимым и забрать сына. Но императору стало известно обо всем. Он запер Халфаса в башне. А императрицу заключил под стражу в её собственных покоях. Когда Андреса родила Рунаса, он объявил, что императрица умерла в родах. Он ещё долго искал её первого ребёнка, но, к счастью, не добрался до него. Но я вздохнула спокойно, только когда мне удалось отправить мальчика в безопасное место. Хотя теперь я не знаю, жив ли он.

На глазах Кэллы выступили слёзы.

— Ты доверила мне свою тайну, я тоже хочу поделиться своей. Я знаю Эйрика, и он жив.

Кэлла кинулась на грудь Дилии вся в слезах, но с радостью на лице.

Дилия утешала швею, проводя по седеющим густым волосам своей слегка дрожащей рукой. Рассказ Кэллы был для неё слишком неожиданным откровением, но информация показалась ей интересной, и она, помедлив, спросила:

— Скажи, а что стало с его отцом, тем великим врачевателем?

Кэлла, немного отстранившись, вытерла слёзы:

— Я точно не знаю, но ходят слухи, что в башне до сих пор держат особого пленника. Может, это и есть Халфас.

…Вечерняя трапеза с Рунасом началась как обычно, но Дилии нужна была информация о таинственном пленнике.

— Дорогой, я пришла к выводу, что коли мы скоро победим, мне пора подумать о нашем наследнике или наследнице.

Рунас оживился, и Дилия продолжила:

— Но я не на шутку перепугана. Так много женщин умирает в родах, и некоторые бесплодны. Слуги судачат, что в башне заточён какой-то маг, равных во врачевании, которому не было. Это правда?

Рунас задумался, но ответил:

— Да, есть там пленник. Однако мне не нравиться твой ход мыслей. Полагаться на безумного старика-мага, который явно имеет зуб на императорскую фамилию, я не считаю разумным.

— Может, он хочет искупить свою вину и отойти в другой мир не в забытой богами башне? Рунас, мы оба так хотим произвести на свет сильного здорового наследника, разве что-то может нас остановить? Да и бояться старика у нас нет причины. Пожалуйста, я просто хочу увидеть его, если он действительно безумен и от него не может быть толку, я сама позабочусь о сокращении расходов на ещё одного пленника, — она хитро улыбнулась.

Рунас внимательно посмотрел в её глаза и произнёс:

— Хорошо, ты можешь проведать его. Но имей в виду, теперь я уж точно не потерплю отговорок, и у нас будет наследник.

Сразу по окончании ужина стража отвела императрицу в башню.

Войдя внутрь, она увидела седовласого худощавого старика, он сидел на каменном полу, его голова была опущена, а на шее блестел массивный ошейник.

Дилия подошла ближе и, присев рядом с пленником, взяла его руку и проверила пульс. С облегчением уверившись, что он не покинул мир живых, она, развернувшись к охране, приказав им оставить её с пленником наедине. Слегка поколебавшись, стражники вышли за дверь.