— Я рассказал все, что знал, моя королева, — улыбнулся мужчина в ответ на ее пылающий любопытством взгляд.

— Так чем же закончилась история того путника и девочки? Она села на трон, но что стало с ее другом?

— Ах, это… — рассмеялся Джорах. — Это, кхалиси, уже совсем другая история. Хотите услышать и ее?

Дейенерис посмотрела на него так пристально, словно старалась прочитать в ответном взгляде рыцаря все, что тот не захотел — или не смог — сказать вслух. Все, что осталось между строк.

— Наверное, не стоит, — задумчиво протянула она.

— Почему же? — смех оборвался. В голосе сира Джораха слышалось растущее напряжение.

Дени подвинулась, еще сильнее прижимаясь к мужчине и сокращая расстояние между их лицами. Мормонт чувствовал беспокойное биение ее сердца. Обоих захлестнула волна жара, но огонь в камине не имел к ней никакого отношения. Руки рыцаря сомкнулись вокруг талии принцессы.

— Потому что я знаю главное, — еле слышно прошептала она, прежде чем коснуться его губ своими. — Конец будет счастливым.

Кхалиси не было суждено уснуть той ночью, но теперь причиной тому были отнюдь не кошмары.

— Похоже, ты все еще считаешь меня маленькой девочкой.

— Для меня ты останешься ею навсегда.

========== История Пятая. Слушаюсь, моя кхалиси ==========

Сир Джорах Мормонт проклинал ту минуту, когда начал любоваться Дейенерис. Минуту, когда он увидел в ней нечто большее, чем просто очередную претендентку на Железный Трон и соперницу тех, кому он служил. Минуту, когда впервые назвал ее своей — мысленно, конечно. Но, стоило подобной мысли лишь раз проскользнуть в его затуманенный разум, и с того момента мужчина не раз ловил себя на том, что произносит это вслух. Тихим, едва уловимым шепотом. Во сне и наяву. Сражаясь в битвах и мирно проводя холодные вечера у одинокого костра. Моя кхалиси. Моя королева. Просто моя.

Она была многоликой, и для каждого — кем-то новым. Дейенерис Бурерожденная — благородной, с кровью дракона в прозрачно-голубых венах и волосами, сверкающими серебром, — для своих предков, завещавших ей вернуться домой и вернуть то, что многие годы принадлежало их роду по праву. Кхалиси и Мать Драконов — сильной, отважной и справедливой, верхом на коне и с извергающим огонь неземным существом на плече — для своего народа, верившего в нее и в путь, по которому она вела свой кхаласар. Девчонка Таргариен — мелкой и оттого еще более досадной неприятностью на пути к власти, без армии и каких-либо прав на Железный Трон — для своих врагов, недооценивающих юную соперницу.

Но для сира Джораха она была просто Дени — маленькой девочкой с застенчивой улыбкой на бледных губах, которой пришлось слишком рано повзрослеть и сменить полупрозрачные платья из дорогой ткани на грубую походную одежду, а призрачную корону — на маску сильного, мудрого и независимого правителя.

Мормонт не умел скрывать свои чувства. Нет, он был шпионом и обладал всеми качествами, необходимыми для столь сложного, а порой и опасного, занятия. Какие-то из этих черт были врожденным, какие-то пришли с опытом. И все же он оставался сдержанным и скрытным только до момента, пока дело не касалось чего-то личного. А Дейенерис уже давно стала для него такой, личной. Даже слишком.

Иногда, в минуты сомнений, рыцарь думал, что это и ни к чему — делать тайну из того, что его отношение к Дейенерис уже давно вышло — выбежало, вылетело — за рамки дозволенного между королевой и ее слугой. И все же он был готов растерзать любого, кто намекал, что знает его секрет. Он хотел, чтобы Дени узнала обо всем, и боялся этого. Порой ему казалось, что она знает. Порой — что чувствует что-то похожее в ответ. Но чаще Джорах думал, что недостоин ее и она даже не взглянет в его сторону, ведь ее воспитывал брат, который высоко ценил благородное происхождение и внушал ей: смотреть стоит лишь на тех, кто может предложить что-то стоящее в обмен на брачный обет. А что мог предложить ей он?

«Ты — Мормонт, лорд Медвежьих островов и мой родной сын. Как эта девчонка, королева без армии, подданных и даже трона, может быть слишком хороша для тебя?» — звучал в голове Джораха голос его отца. «Ты ничего не знаешь — ни о ней, ни о том, что нас связывает», — отмахивался рыцарь от навязчивых воспоминаний.

Изгнанные лорд и принцесса. Два разных человека со схожими судьбами. Оба хотят одного, немногого — всего лишь вернуться домой. «Мы бы могли составить неплохую пару», — с грустной усмешкой на сухих губах думал мужчина, наблюдая за кхалиси.

Джорах не мог уверенно назвать дату и время с точностью до минуты, когда влюбился в ту, чьи секреты — один за другим, не пропуская ни единого, — он продавал за бесценок, в обмен на королевское помилование. В тот день, около года назад, когда Джорах предстал перед Дейенерис и ее братом, он не испытывал ничего ни к той, за кем собирался шпионить, ни к тем, кто отдал ему такой приказ. Все, о чем думал мужчина, — о своем неослабевающем желании вернуться домой и вернуть все на свои места.