Пятничная попытка вернуться в обычный ритм жизни, как и следовало предполагать, не удалась — желание разделаться с намеченным до обеда и, просто вздремнуть дополнительные часок-другой после дневного приема пищи, после чего неспешно, под вкусняшки и личнопредпочитаемую музыку начать ковырять установку софтверной части кластера, даже близко не совпало с реальностью. Приехавшие с утра трое сотрудников одного московского системного интегратора, получившие редкий заказ на специфический набор компьютерного оборудования и прочие сопутствующие действия на потребу удовлетворения хотелок одного не бедного гражданина, расставшегося ради этого дела почти с миллионом рублей, провозились до конца рабочего дня с установкой системы кондиционирования, источниками бесперебойного питания и прочими действиями по оборудованию одного из помещений Галановской квартиры, больше подходящими под определение «серверная комната под ключ». Постоянный хозяйский пригляд и вникание во все тонкости процесса установки вспомогательного оборудования, двух серверов для будущей домашней сети, сборку мини-кластера из 8 интеловских «ксеонов», дававшего приличный по тогдашним временам и гарантированный десяток гигафлопсов, вызвали изрядное раздражение Виталия, не сильно фанатевшего по «железячной части» и державшегося только на предвкушении некоего извращенного и тяжкопонятного большинству удовольствия от будущей возни с программной настройкой кластера типа Beowulf. После завершения «пришельцами по вызову» их части работ по формированию будущего кластера, с мысленным вздохом облегчения выпроводив сотрудников интегратора, аналогично вполне себе счастливых от расставания с занудным клиентом, Виталий попробовал устроить плотное общение с Линуксом, компиляторами с приличным уровнем оптимизации, коммуникационными библиотеками, пакетами для распределённых вычислений и прочим софтом. Но нехотя поковырявшись с начальной установкой софта, уразумел, что недельная порция умственных усилий превысила все разумные пределы и делать что-то осознанно-полезное он сможет только завтра, точнее послезавтра, выспавшись хотя бы 8–9 часов. На субботу же были вырисованы другие планы. Поднявшись с удобного вертящегося кресла и окинув довольным взором весь свежезакупленный компьютерный «hard», ровно гудевший новенькими, ещё незагаженными налипшей пылью кулерами, Галанов покинул кластерно-серверную комнату.

Справедливо рассудив, что надо немного размять ноги, и подкрепиться, благо с момента вселения в ускоренно-обживаемое новое жильё в окрестностях высотки обнаружилось несколько достойных точек переработки белков, жиров и углеводов в однородную массу. К хорошему, в смысле к приличной пище, потребляемой в приятных местах и отказу от самостоятельной готовки энной суммы продуктов для заполнения желудка с последующим выяснением отношений с грязной посудой, привыкаешь быстро — Галанов проникся разумным решением — отходом от кусошничания и «жизни на полуфабрикатах». Правильное отношение к рациону питания своего дражайшего организма проявлялось пока частично, по вечерам, но это был не предел. Виталий отметил, что грядущая победа над мелким злом неминуема и его лень в этот раз на стороне света и добра.

На следующий же день судьба вильнула своей попой так, что всеми, тремя абзацами ранее, вышеперечисленными ненормально-компьютерными способами получения удовольствия от жизни Виталий смог заняться (урывками, не более!) только через неделю. Его подкарауливало, подправляемое уверенной рукой фортуны, более приятное, понятное и привычное для мужской половины человечества времяпрепровождение.

На субботу Галанов запланировал свой второй за последние дни визит в библиотеку. Да не в простую, а знаменитую. В определенных кругах. Ту, что на Кузнецком мосту. Тяжелая для простого русского уха аббревиатура ГПНТБ, она же Государственная публичная научно-техническая библиотека, по прежнему, как и на старте учебы, ласкала слух Виталия скрипом ключей двери недоступных где-либо еще пластов знаний. От ощущений веяло ностальгией по первым годам жизни в Москве.

Система заказа и время доставки редких изданий в ГПНТБ всегда была мутным пятном на славе библиотеки. Поэтому, сделав заказ в начале недели, по пути в Жуковский, он мог рассчитывать на его получение к выходным.

В учебный сезон библиотекари из Пассажа Попова отдыхают от своих прилежных и не очень читателей один день в неделю, поэтому Виталий придавил желание выспаться подольше, и встать не ранее обеда — пяток заказанных специфических изданий долго ждать на бронеполке не будут. Пятничным вечером, героически отложив засонькину радость на воскресенье, звякнул Казанцеву, известив о том, что рассчитывает увидеть его с машиной в 9 утра.

* * *

Добравшись до цели поездки, и проинструктировав водителя-охранника, чтоб тот направил транспортное средство на платную стоянку неподалеку от библиотеки, после чего может быть свободным несколько часов. Убедившись, что телефон для связи с Казанцевым не выпал из кармана в машине, Галанов нырнул в храм знаний, забирать заказанное. Зал физико-математической литературы ждал его.

Подыскав удобный свободный стул, Виталий приземлился и принял стандартную для посетителей хранилища знаний позу. Место справа занимала девушка. Подперев голову руками, по которым струились роскошные темные волосы, она, очевидно, была увлечена изучением какого-то талмуда. Название зала намекало на духовно близкое к Галанову содержимое книженции, которую настырно терзала взором девица.

Виталий раскрыл свой новенький (а Вы как думали? Тратить так тратить. На всё — от машин и квартир — до «мелочей»!) навороченный ноутбук. Закрылся от посторонних влияний наушниками с привычной музыкой и начал первое погружение в довольно-таки бессмысленный с многих позиций, кроме его, великого и гениального, мнения, поиск зерен возможной будущей истины в тоннах плевел истории исследований гравитации. «Спихнув» гаражный чудо-агрегат в большую жизнь, и обеспечив себе безбедное функционирование без забот о хлебе насущном, Галанов соорудил себе грандиозный план на этот год. Проштудировать работы по теориям гравитации, от ранних, еще до формулирования Эйнштейном общей теории относительности, до современных попыток создать ей альтернативу. Некоторое время Виталия отвлекал дразнящий запах духов соседки, но преодолев соблазн в наглую потаращиться, чтобы разглядеть её получше, он занялся делом и втянулся в привычную работу. Периодически сверяясь с экраном, на котором, в одном окне отображался список трудов корифеев прошлых времен, имевшихся в электронном виде, в другом окне крутился TeX Live, популярная в академических кругах система верстки с отличной поддержкой сложных математических формул, в котором он делал заметки и выписки, листая первый том, Галанов попытался честно составить первое впечатление о том, за что взялся. Через час работы Виталий понял, что владение математическим аппаратом придётся заметно подтянуть и появившиеся после работы в Жуковском контакты среди корифеев могут многое ему дать в плане прояснения тонкостей. Он и не сомневался, что его вопросы встретят самое заинтересованное внимание и желание помочь. Положение позволяет, так почему бы не использовать его с максимальной пользой?

Увлекшись лабиринтами ОТО и попыток разных научных светил изобразить что-то «вразумительное, но другое», и, пытаясь продраться через дебри альтернативных теорий гравитации, он частично отключился от окружающей действительности еще на какое-то время. Разговор при знакомстве в Жуковском с теоретиками и последующие жаркие дискуссии зацепили его по настоящему — Галанов заинтересовался теорией. Но впрочем, только ли ей? Намерение о продолжении экспериментальных научных исследований, с хорошей базой, при нормальном финансировании и строго по своему плану также по прежнему фиксировалась в ближайших расчетах Виталия. Галанов, с полной уверенностью в их осуществимости, рассчитывал организовать под уютным крылышком «Антиграва» полноценную лабораторию с возможностью ставить эксперименты разной степени зверства на тех прототипах, которые будут разрабатываться КБ будущего завода. На волне первоначальной эйфории и радужных надежд идея вполне могла прокатить. Закинуть первый раз удочку на эту тему с расчетом заинтересовать (или по крайней мере, не получить отказ — на фоне всего прочего траты оценивались им как небольшие) других акционеров, он предполагал на обговоренной неформальной встрече с Виктором Брагинским, которая была согласована на один из вечеров следующей недели.

* * *

Во время работы Виталий периферийным зрением углядел пару-тройку раз, что девушка с плохо скрытым интересом посматривает на его, взятую им литературу и на экран ноутбука. С удивлением Галанов понял, что привлекательность тензоров и прочих скалярных полей резко упала в его сиюминутном табеле приоритетов — он занимался тем же, что и она — ловил её взгляд.

Такая игра в аккуратные гляделки — «знаю, что ты знаешь, что смотрю, как ты смотришь на меня, потому что смотрю я на тебя» так и продолжалась. Не очень долго. Скосив глаза на соседку более открыто, чем минутами ранее, Виталий был поражен. В упор. Прямо в сердце. Стрелой Амура. Такой красотки он никогда еще не видел, тем более вблизи. Сейчас она откровенно смотрела на него и улыбалась. Осознание красоты соседки затмило мигнувшее где-то на фоне мыслительных процессов, сомнение — такие физикой не занимаются. Однако, всякое в жизни бывает. Восхитительное исключение сидело рядом и уже не скрываясь, ободряюще уставилось на него.