Юлия:

— Когда ты сел в библиотеке рядом со мной, разглядывала тебя, а не только труды, что ты штудировал! Была уверена — сейчас попытаешься познакомиться, наверное, я отвечу, лицо у тебя, такое, знаешь… открытое и располагающее к доверительности, что ли. — Она хитро построила улыбку в дополнение к маленькой лести.

— Но ты же должна понимать, что при твоей внешности попытки противоположного пола завязать отношения неизбежны — сделал логичное и лежащее на поверхности предположение Галанов.

— Ты мне льстишь. — и невинно опустила глазки в ответ.

Виталий:

— Тренированная скромность — ухмыльнулся, скорее всего по доброму, про себя я, а вслух произнес другое, совместив прямоту с в некотором роде комплиментом:

— Мне твоё внимание голову кружит.

— Ой, как красиво ты умеешь говорить приятные вещи.

Но все же она слегка покраснела, и довольно улыбнулась, было видно, что ей приятны словесные кружева, что я плёл вокруг да около. Про себя подумал — твои достоинства, красотуля, действительно не надо выпячивать, они сами выпирают. Как ни странно, мысль эта не подпадала под понятие низкопробный комплимент. Юлия обладала не просто приятным личиком и стройной фигуркой. Родители и природа наградили ее модельной внешностью, а воспитание в дружной семье, любовь к чтению и общительный характер сделали ее превосходным собеседником.

— Однако, как ни странно, заговорила первой ты.

— Тебе повезло, — засмеялась она — Сумел заинтересовать тем, что читал, а еще больше, тем что записывал. Да и глаза косил так… игриво. Кстати, мы так это и не обсудили толком, что ты там такое интересное записывал. Мне правда, интересно, о чем это ты, может, расскажешь?

— Возможно, потому, что нашли более интересные темы? — я взял руку девушки и сплел свои пальцы с ее. — да это ты чуть глаза себе не вывихнула, пытаясь прочитать, что я там настукиваю на клаве и при этом делать вид, что усиленно читаешь свое. Была бы красотка с косоглазием, да, да, ты, а не я!:)

— Зато приставать меньше бы стали — немедленно парировала она.

Я переставил стул поближе и уселся рядом. И осторожно рискнул приобнять её.

— А можно, к тебе еще по пристаю?

Возражений не последовало, даже разрешение выдали:

— Попробуй, только ты вот опять хитро уводишь разговор в сторону. Так что там было?

— Э… как тебе сказать. Пара фантастических мыслей… хотя… если совсем честно, то как раз не фантастических. Подытоживание, исторического опыта, так сказать.

— Очень интересно. А Вы, молодой человек, надеюсь, помните, что я понимаю, что там было написано?

— О как. Не ожидал, такой продвинутости от физфака МГУ.

— Предвзятое мнение, основанное на глупых стереотипах. И ложном чувстве превосходства, обусловленном самомнением выпускников одного… соперничающего, скажем так, учебного заведения. Не ожидала такого от тебя, Виталик, чувства снобизма. Это нехорошо. — вид, с которым она всё это выдала, можно было охарактеризовать как посмеивающийся. — Да, как тебя по папе зовут? Я всё ещё не осведомлена. А то рядом сидишь, а как официально к тебе обращаться, не знаю — она неожиданно сменила тему. Правда, улыбка на хорошеньком личике давала понять, что игривое настроение никуда не исчезло.

— А может, не надо? Ну его, это официальное обращение, а то времена серебряного века и политесов давно минули, но может, это не так и плохо? Непосредственность, отсутствие ложных предубеждений, всякое такое… — вид я продолжал держать скромно-просящий, сам же едва сдерживался, чтобы не рассмеяться при этом.

— Какое-такое-всякое? Ты там на что намекаешь? — с притворной серьезностью и толкнув меня кулачком в плечо, поинтересовалась Юля.

— Ладно, ладно, ни на что, Андреевич я, 27 лет как уже.

— Вот и познакомились, по настоящему. — тут мы одновременно и по-детски хихикнули, слегка засмущавшись, — а меня — Викторовна, возраст значения не имеет, если ты не забыл.

— Юлия Викторовна — звучит! Как красота и физика — это страшная сила.

— Только не известно, что страшное, а что сила! — н-да, за словом в карман она точно не лезла..

Юлия:

После ресторана мы отправились в оперу. Там шло… да какая разница, что там шло? Опера — только предлог, посидеть рядом, взявшись за руки.

Виталий:

На следующий день, я привёз её к себе. Показать, где я живу. Хм… да… показать.

Открыв дверь квартиры и уступив дорогу Юлии, довольно откровенно и довольно в смысле «удовлетворённо», проехался взглядом сверху вниз. Полюбовавшись, повторно оценил фигуру девушки — любоваться можно было бесконечно. Выше всяких похвал — она попадала в тот узкий диапазон эталона гуманоидной красоты, который уютно располагался между понятиями «дылда», «коротышка», «толстуха» и «глиста в корсете». Цинично. Но что есть, то есть. Большинство так и изъясняется. Странно это все. Такой подход к противоположному полу должен вырабатываться от большого опыта. Наверное. Особенно неудачного. Откуда это у него? Школьная любовь — Ленка Смышляева, где она, всё таки, сейчас? Опять в голову припёрлась, надо же. Пара быстротечных знакомств с девушками во время учёбы в вузе и это все. Нет у него вроде бы предпосылок для… э-ээ, ха, вот! Посттравматического синдрома! Боевой психической травмы. Он едва не заржал во весь голос, но сдержался. Или это появляется к 30 годам у большинства? Возраст, а не опыт определяет сей подход? Хм, тоже загадка. Психологи и прочие подобные лжеучёные раздули бы целую теорию на этом факте. Или около того — Виталий на дух не выносил некоторую часть гуманитариев — ту самую, которая обожает делать далеко идущие выводы по отдельно взятым фактам, преподнося свои умопостроения как откровения свыше.