– Мои приказы не обсуждаются.
– Он сказал это тихо, но так зловеще.
– Запомни это.

Мурашки пробежали по коже, но это не было предвкушение чего-то приятного. Скорее наоборот. Животный страх, казалось, пронизывал всю меня от кончиков пальцев на ногах, до последней волосинки на макушке.

Я попыталась себя успокоить. Вдохнула поглубже, слегка прикрыла глаза, чтобы не видеть его перед собой, может так будет легче привести нервы в порядок. Ну и действительно, что еще он может сделать? Все худшее позади. Не убьет же он меня здесь. Люди же видели, как я заходила в дом. И услужливая память подсказала, что этими людьми был один швейцар. А он казалось, и маму родную бы не заметил, не говоря уже о посторонней девушке, столь невозмутимым он казался.

Он не спешил начинать разговор. А в это время моя фантазия в своем жутком направлении, рисовала картинки одну хуже другой, и все в красно-черных тонах.

– Чего тебе от меня еще надо?- Я старалась держаться, и выглядеть храбро. И даже голос не дрогнул, когда я это сказала. Хотя, и сказала тише, чем намеревалась, а ведь хотела требовать ответа.

Он посмотрел на меня безразличным взглядом, как вроде я букашка, которая случайно под его дорогую туфлю попала, и он ее сейчас раздавит. Совершенно без эмоций. Ненавижу его за это спокойствие.

Николай отошел к мини бару у противоположной стены. Спокойно без спешки налил себе какой-то желтовато-коричневой жидкости, отхлебнул глоток и развернулся ко мне.

– Ты мне крупно задолжала, девочка. Как будешь рассчитываться?-

– Я тебе ни чего не должна. Это ты мне задолжал после такого обращения.- Я не совсем так хотела выразится, а он тут же вцепился за мои слова.

– Не знал, что ты за подобные услуги берешь деньги. Я ведь тебе уже когда-то предлагал, что ж тогда отказалась? Или тогда ломала с себя целку, набивала цену, а сейчас решила сорвать хоть что-нибудь?
– В его словах звучало презрение, но меня это совсем не волновало. Я его сейчас просто ненавидела, как никого и никогда в своей жизни.

– Мою цену тебе не потянуть, купить меня не получится. Ты умеешь только силой брать - грабить, а так делают только труссс....
– Его руки схватили и сжали мое горло так, что договорить я уже не смогла. Я даже не видела как он так быстро оказался около меня. Это была железная хватка. От нехватки воздуха я открыла шире рот, как рыба на берегу ловля драгоценные крохи. Я впилась ногтями в его руки, пытаясь хоть чуть-чуть ослабить хватку.

– Запомни, детка я беру то, что хочу и это не грабеж, это право сильнейшего, а ты будешь слушать и делать то, что я тебе скажу.
– Он отпустил мое горло и отошел, а я, хрипя, вдыхала драгоценный воздух.

– С сегодняшнего дня ты поступаешь в полное мое распоряжение. Служба, пресмыкание, рабство. Как хочешь так себе это и называй. Я твой господин, и что скажу, то ты и выполняешь.

Кажется, у него потихоньку едет крыша. Или может там давно уже с головой не лады, я как-то не замечала. Служба, рабство? В каком веке он живет? У меня по спине пробежались мурашки, а в голове появилась навязчивая идея фикс - смыться от сюда побыстрее. На языке вертелись все эти фразы, а рука нервно поглаживала саднившее горло. Я старалась как можно глубже спрятать все мысли и здраво рассуждать, как бы от сюда выбраться. Еще недавно был вполне вменяемым и резко превратился в психопата. Я думала самое ужасное, что только могло со мной случиться, уже случилось несколько часов назад. Но, кажется, я очень сильно ошибаюсь. С каждой минутой мне становилось все страшнее. И единственным желанием было выбраться от суда живой.

Я где-то читала, что перечить психам нельзя, и именно по этому я сдержалась.

В голове скакали мысли табунами, и ни на одной нельзя было сосредоточится, казалось, адреналин пронзил меня до костей. Паника нахлынула волной, и я просто боялась в ней утонуть. Его заявления были бы смешными, если бы не были столь ужасными, и если бы я не была в эту минуту действительно в полной его власти. После всего, что случилось я ни минуты не сомневалась, что он все это говорит всерьез. Мне внутренний голос подсказывал, что с ним нельзя спорить. Еще прикует меня к батарее наручниками, и тогда точно буду сидеть здесь как собака цепная. Главное ничего не говорить против, не злить его и попытаться побыстрее выбраться от сюда.

Вообще с ума сошел? Рабыню нашел? Да он сам у меня рабом будет! Все стоп! Только не злиться, не заводится. Истерика мне ни к чему. Глубже вдохнуть, чтобы успокоится, опустить глаза, чтобы не дай Бог не заметил ненависти, которая там пылает.

Главное выбраться от сюда, выйти с его квартиры, уйти с его глаз, а потом бежать, бежать... О мести я подумаю позже, главное смыться. Драться с ним нет смысла, это я проверила на горьком опыте, тут нужна хитрость и холодный расчет. Может подыграть ему, притвориться запуганной и послушной. Хотя запуганной и притворятся не нужно, коленки вон дрожат, а по всему телу мандражка. Я решила взять себя в руки и попытаться хоть о чем-нибудь с ним договориться. Голос дрожал и срывался от смеси ненависти и какого-то животного страха.

– Чего конкретно тебе от меня нужно?
– Может стоило сказать «Вам», чтобы не накалять его излишне? Я старалась говорить спокойно, ни чем не показывая той бури чувств, которая пылала внутри.

– Всего, на что только будет способна моя фантазия.
– Он улыбнулся, но это была не улыбка, скорее оскал. Оскал хищника, вышедшего на охоту. И в роли жертвы, кажется, должна была выступить я. Но быть добычей я не намерена.

– Я уже объясняла, что ни в чём ни виновата, и отвечать за чужие грехи не намерена.- Я пыталась говорить спокойно, хотя это спокойствие давалось с трудом.