Сивилла вела троянца за собой к одной ей понятной цели. Из темноты периодически проступали святящиеся бледным светом двери, из-за которых раздавались крики.

– Это души детей, погибших в младенчестве, а это обитель тех, кто погиб от ложных наветов, а вот тут те, кто покончил жизнь самоубийством, - комментировала Сивилла, указывая то на одну, то на другую дверь.
– Все попавшие сюда души сначала попадают на суд к Миносу, а потом уже выясняется, где им предстоит провести вечность.

Вот путь был завершен, и они оказались на бескрайней равнине.

– Это поля скорби!
– жрица обвела рукой горизонт.
– Вон в той миртовой роще, через которую нам нужно будет пройти, обитают погибшие из-за любви. Даже смерть не избавила их от душевных терзаний и страданий.

И действительно, вскоре стали встречаться тени мужчин и женщин, бродивших между древесных стволов. Шаг за шагом шел Эней за своей проводницей, но вдруг остановился, как вкопанный, увидев одну из теней. Надеясь, что зрение подвело его, Эней принялся тереть глаза, но нет, никакой ошибки не было. Мимо него шла сохранившая даже после смерти свою красоту Дидона. Он и раньше подозревал, что гордая карфагенянка предпочтет умереть, но не жить брошенной и опозоренной. Однако до сих пор Эней гнал эти мысли прочь, утешая себя тем, что царица молода и, погоревав немного, найдет новую любовь. Теперь же никаких сомнений у троянца не осталось - Дидона мертва, и виновен в этом именно он. Полный чувства вины, со слезами на глазах он кинулся к царице, чтобы просить прощения. Снова говорил он о воле богов, принудившей его уплыть, но красавица не стала его слушать.

– Я не мог и подумать, что разлука со мной принесет тебе столько страданий! Стой! Не уходи, дай еще на тебя поглядеть мне! Ведь это же последний раз, когда судьба позволяет нам встретиться!

Но царица обожгла его полным гнева взглядом и, не удостоив бывшего любовника ответом, скрылась среди деревьев. Долго потрясенный Эней смотрел вслед Дидоне, и щемящей тоской наполнилось сердце воина. Слезы текли по его лицу, и сам он не смог бы сказать, оплакивает ли он жестокую судьбу женщины или корит и жалеет себя.

Однако Сивилла тратить время на сожаления не позволила. Властной рукой она вела Энея дальше. Вскоре приют любивших остался за спинами людей, и они стали встречать души людей, убитых на троянской войне. Периодически Эней узнавал своих старых товарищей или, наоборот, известных ему греческих воинов. Души, почувствовав живого, кружили вокруг троянца, желая хоть на мгновение прикоснуться к частице реального мира.

Однако лишь с одним призраком заговорил Эней. Это был его родич, царевич Деифоб. Страшные раны, нанесенные ему в день гибели, остались на призрачном теле царевича и поразили Энея. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - это не почетные боевые раны, а следы жестокой пытки, которой подвергли троянского вождя убийцы.

– Великие боги! Деифоб, кто посмел так с тобой поступить? Я слышал, что в ту ночь ты убил немало греков. Когда мы вернулись, я искал твое тело, чтобы похоронить, но не смог его найти. Я устроил тебе кенотаф и насыпал курган, чтобы твой дух обрел покой!

– Не переживай, ты сделал все, что должен был, и чист перед тенью убитого друга. Всему виной спартанка! Это из-за нее все беды! Ты помнишь, как мы праздновали, узнав, что греки уплыли? А потом эти обманщики ворвались в наши дома... Впрочем, ты лучше расскажи, какие беды привели тебя сюда. Ты заблудился, скитаясь, или тебя прислали боги? Какая судьба гонит тебя в этот мрачный край, где никогда не светит солнце?

Долго говорил бы Эней с тенью Деифоба и мог бы, наверное, весь срок своего пребывания в мире мертвых так провести, если бы жрица бесцеремонно не вмешалась и не напомнила, что времени у них осталось мало.

Печально улыбнувшись, Деифоб ответил ей:

– Не сердись, могучая жрица, я ухожу и возвращаюсь во мрак!

И обернувшись к Энею, напутствовал живого:

– Ты наша гордость! Пусть судьба твоя будет счастливей! Иди!

Когда Деифоб растворился во мгле, Сивилла обратилась к Энею:

– С этого места идут две дороги. Правая приведет нас к Елисейским полям, которые часто называют Элизиумом. Там нашли покой праведные души. Левой дорогой преступные души идут в Тартар, где их ждут мучения и воздаяние за все, совершенное при жизни.

Герой посмотрел налево и под скалистой кручей увидел город, окруженный тремя высокими стенами, вокруг которых текла огненная река Флегетон. Из Тартара доносились крики боли и свист плетей, скрежет железа и лязг металла.

– Что там происходит?
– спросил Эней, указывая на Тартар.

– Вообще-то чистым душам вход туда запрещен, но милостивая Геката однажды провела меня за эти стены и показала, как вершится возмездие богов. Сначала души встречает Радамант, который заставляет всех попавших к нему в руки сознаться во всех преступлениях. Его помощница Тисифона хлещет виновных бичом или подносит к лицу жертв ядовитых змей и скорпионов. Затем распахиваются ворота, и грешник попадает в глубокий провал, ведущий собственно в Тартар, в бездну, на дне которой в мучениях корчатся древние титаны. Я видела, как страдают некоторые из них, и никому не пожелаю стать свидетелем этого зрелища. Ближе к поверхности мучаются души людей.