Третья причина, усадившая набивать текст примитивное любопытство: "насколько хорошо усвоил правила сбора слов в простые и понятные предложения, как учила старая, на три порядка выше нынешней, надёжная "совецкая" школа?"

Собиранию слов в предложения предаётся малая часть людей, их "писателями" называют. Это мужчин, а женщин, чтобы выделить на мужском фоне, не разобравшись, называли "писательницами"

Велик и могуч русский язык, но не менее велико и коварство!

Возьми в рассмотрение "писатель", устно и письменно ударь первую гласную и задумайся: "а кто я"?

Гуляет молва, будто первая женщина, начавшая забавляться сбором знакомых слов в предложения, совсем скоро разглядела коварство ударений в словах, бурно запротестовала против звания "пИсалка", и заменила на "писатель" Но этим не кончилось, а знавшие английский отказались от "писательниц" и перешли на "врителей"

Не читающие, но использующие книги как подставку под кастрюлю с горячими щами "чтобы клеёнку не испортить" уверены:

– Все книжки ложь, пиздёшь и провокация, а писатели, как один, пиздаболы!
– что сценарии фильмецов еже вечерне волнующие умы зрителей не прорастают, как сорняки в поле, но создаются писателями - хулители литературы не догадываются.

В далёкие школьные времена сочинения писал под надзором учителя русского языка и литературы - ныне добрейшего и мудрого Петра Андреевича заменил Бес.

– Оставь тебя без присмотра такое наваляешь, что и пятеро учителей с правительственными наградами не разберутся!

Тогда казалось, что знания правильного обращения с родным языком нужны учителю, а мне достаточно умения шевелить языком. :

– Не зная русского языка говорить правильно не сможете!
– дивился словам милейшего Петра Андреевича, но наставления слушал внимательно:

– Именительный, Родительный, Дательный, Винительный, Творительный, Предложный, а чтобы помнить падежи и не сбиваться помните шутку "Иван Родил Девчонку Велел Тащить Пелёнку".

Со школой понятно, школа грамоте обучала, но отчего и почему сегодня, когда всё кончено, напрягаюсь рассказать о прошлом с излишними подробностями, забывая великое "краткость мать таланта"?
– с помощью компаньона изложу ниже.

– "Сестра Таланта", не поминай матушку.

– Без матери не быть Таланту и сестрице Короткой

Не утомлюсь петь гимны и оды старой школе, привившей любовь к сочинениям на вольные темы, ценимые выше ограниченных школярских трудов "по теме произведения"

В сочинениях "на тиему о..." не позволялось "растекаться мыслью по древу", не было полной свободы слова, но разрешалось двигаться в определённой борозде.

– "Мыслью по древу" растекаются жидкими, как сопли, мыслишками.

– Как понимать выпад!? Немедля объяснись!

– Принимай: не "мыслью", а "мысью", так в древнем языке твоём белку называли, сравнивали движение белки течением. Ваш язык настолько коварен, что уборка, или замена одной литер меняет смысл слова полностью. "Шибко больно грамотные" мысь заменили "мыслью" и потекли...

– "Век живи, век учись дураком помрёшь" Было, видел мысь в Летнем саду, гулял в компании во времена, когда Питер пребывал "городом имени вождя пролетарской р-революции". Мочевой пузырь стоял в районе горла с литром отработанного пива завода "Красная Бавария", красоты Летнего сада затмевались прозой "если в ближайшие пять минут не отолью естественным образом - сам растекусь "мысью" по нижним конечностям быстрее белки". Зверёк пробежал по дереву в молодости, а сейчас, в старости, компьютерный редактор пометил "мысь" красной чертой с требованием немедленно поменять белку на мысль. Кому верить?

– Всегда и только мне, а ты в меру грамотный наборщик и тайный любовник "клавы"

– Тайных любовников не бывает, если известно кто, с кем, чего и как - где тайна?

"Свобода слова" проживала за пределами "страны советов", а внутри жила сестра "Относительная Свобода", коя дополнялась уточнением "с оглядкой".

– Естественно, никогда и никакая свобода не жила без оглядок и позволений:

– При общении со Свободой устной, а равно и письменной речью, важно не делать орфографических ошибок и сносно соблюдать пунктуацию, а прочее в "свободе слова" не имеет значения.

Школярам послевоенного времени с их уровнем знаний, "свобода слова" ни о чём не говорила, пребывала в "пустых звуках". Знатоков, у кого бы получилось до предела правильно пояснить суть великих, но недоступных, как мираж, слов не было, и всё походило на ситуацию, когда дети ругаются матом и не получают объяснения почему:

– Нехорошо, некрасиво ругаться матом!
– запрет применять нецензурщину жил без примеров, что можно оглашать, а от чего воздержаться, письменной библиотеки мата не существовало, пользовались устной.