– Но может вы ещё раз выручите меня?

Нул и Олес недружелюбно нахмурились. Во что ещё собирался втянуть их неугомонный старик? При свете солнца они уже не боялись отказаться от очередной опасной авантюры.

– Сожалеем, что не можем вам ничем помочь, но мы торопимся с важным поручением к королю Транту!

– Я и не собираюсь вас удерживать в Калифе, - поспешно заверил их старейшина, - наоборот, хотел попросить прихватить в столицу одну особу. Но будет ещё лучше, если вы вывезите её вообще за пределы королевства!

И из-за спины старика выступила тоненькая фигурка девушки, закутанная в плотное покрывало по самые щиколотки. Но эльфы не зря всю ночь любовались на танцующие ножки Маданы, поэтому сразу же распознали их хозяйку.

– Мадана?
– удивились они.
– Вы хотите покинуть Калифу?

– Говорите тише, уважаемые эльфы, - опасливо оглянулся по сторонам отец девушки.
– Мадана вам потом всё объяснит. Я же вас прошу спасти мою дочь!

– От кого?
– просьба мало понравилась путникам.
– Сами понимаете, иноземные гонцы не могут вмешиваться во внутренние дела трантийских городов. Прежде всего, нам нужно позаботиться о выполнении своей миссии!

– Уверяю, вашей миссии это не помешает. Мадану нужно спасти от собственной судьбы!

Весьма странное и неопределенное объяснение. Как будто это в принципе возможно!

Эльфы уже хотели категорически отказаться, но тут девушка неожиданно сделала шаг вперед и коснулась рукой Нула, звякнув множеством золотых браслетов.

– Прошу вас, благородные эльфы, заберите меня с собой!

Что поделаешь, но эльфы как и вся мужская половина человечества весьма падки на женскую красоту. А Нул и вовсе был влюбчив, и Мадана безошибочным женским чутьем сразу же это уловила. Прикосновение легкой ладони заставило сладко замереть сердце романтичного эльфа.

– Ну, если дело идёт о спасении жизни...

Отец и дочь крепко обнялись, и старик, смахнув слезы, подсадил девушку на дожидавшегося хозяйку скакуна.

– Не думай обо мне, - сказал он на прощание, - и не пытайся связаться. Ты оставляешь меня счастливым: ведь нам удалось избежать столь жуткой участи!

Надо сказать, что эльфы тревожно озирались до тех пор, пока Калифа окончательно не скрылась из глаз. Однако никто не попытался догнать маленький отряд, а встречавшиеся на дороге немногочисленные путники торопились по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на двух эльфов и их спутницу.

Прошло какое-то время, и палящее солнце, достигнув зенита, заставило путешественников остановиться у постоялого двора, чтобы напоить изнемогавших коней, да и самим немного освежиться. Колодец прикрывал от палящего солнца большой тростниковый навес, под которым от обжигающих лучей могли прятаться и люди, и лошади.

Северяне-эльфы плохо переносили жару, поэтому с облегченными вздохами устремились в спасительную тень.

– Здесь можно переждать полуденный зной, - предложила им Мадана, - но тогда вам придется сделать ещё одну остановку до Филлы.

Здание большого приземистого двухэтажного дома постоялого двора было окружено глухой и высокой стеной, но не столь основательной как у Калифы.

– А дракон и звери их не тревожат?
– полюбопытствовал Нул.

– Нет, - ответила Мадана, - никто из трантийцев не является объектом охоты дракона. Единственное условие - прекращение всякого движения под открытым небом после того, как зайдет солнце.

– Неужели монстры настолько умны, что могут отличить трантийцев от других народов?

– Ни один трантиец не рискнет проверить эту гипотезу.

Мадана изъяснялась довольно необычно для девицы из грязного городка столь отдаленного захолустья Ойкумены. Женщины южных стран обычно полностью подчинены своим мужчинам, поэтому отличаются робостью, покорностью и общим невежеством: с посторонними и фразой не перекинутся, тщательно укрывая свои лица как от солнца, так и от чужих взглядов. Мадана же чётко выражала свои мысли, не затрудняясь подбором слов, и не приходилось сомневаться, что девушка хорошо образована.

Эльфы с тоской посмотрели на пышущую жаром дорогу.

– Увы, - после некоторого раздумья отказался от идеи отдыха Нул, - у нас срочное дело к королю. Мы не можем себе позволить лишний день пути.

И в этот момент они увидели медленно бредущую по дороге тёмную фигуру с миской для подаяния. Женщина как будто не чувствовала зноя, настолько неспешны и размеренны были её шаги.

Черный плат почти соскочил с растрепанных седых волос, а темное лицо избороздило множество морщин, но более всего пугал взгляд несчастной: он был тусклым, застывшим и одновременно излучающим беспокойство.