– Так, – тем временем голос Пита в отличие от моего – раздраженного и затухающего, был насыщен страхом и воодушевлением. – Твой организм начал бороться с ядом – это хороший знак.

– Ты это моим волосам скажи…

– О! Ты шутишь. Это тоже хороший знак.

Тоже мне… Оптимист 74…

– Вот только, это всё хорошее, что у нас есть, – прошептала, потратив все оставшиеся силы (хотя, какие к ёжику, оставшиеся? Я давно ушла в минус по этому показателю) на поворот головы и фокусировку на его лице, потерянном, но не отчаянном, пока… – Ты ведь не знаешь, как мне помочь, верно? Не знаешь, – подтвердила я, проследив за тем, как его зрачки медленно проползли к нижним векам, а ресницы приготовились принять груз в виде слёз. – Потому что меня не спасти…

– Китнисс, я что-нибудь придумаю, обязательно придумаю. Я тебя не брошу, ни за что!

Отрываю дрожащую руку от земли, чтобы дотянуться до его лица и прошептать.

– Смирись. – И даже думать не смей убивать себя. – Пит…

– Я могу спасти тебя, – прошептало белое пятно, образовавшееся сверху, в нескольких метрах от моей головы.

– Это ангел?

– Нет, – развеяло мою надежду большое серое пятно, воспользовавшись голосом Пита.

– Ауч. А я надеялась, что заслужила Рай. Такой удар по самолюбию я точно не переживу… – последние слова я произнесла совсем беззвучно, закрыв глаза и постепенно уплывая куда-то в пустоту, куда-то в бездну, куда-то, где точно нет человека, который скажет: «А я надеюсь, что ты заслужила жизнь».

====== Часть II. Игры. V ======

Как грустно: я нашёл то, что искал,

Но мне это больше не нужно.

Дэвид Митчелл «Сон №9»

Скрип качелей. Именно этот знакомый с раннего детства звук оторвал меня от бесконечного калейдоскопа кошмаров, в каждом из которых я либо задыхалась, либо тонула, либо сгорала заживо, хорошо хоть не всё это одновременно.

Шум напрягающегося изо всех сил мотора отрезвил окончательно, и я открыла глаза, которые несколько секунд назад пытались нанизать на шампуры прямоходящие синие ёжики с голубыми глазами Пита. Такими же голубыми, как это небо.

– Где я? – выдыхаю, приподнимаясь на локтях и оглядываясь вокруг, стараясь не обращать внимания на лёгкую тошноту.

Первое, что попадает в моё поле зрения, это парень, сидящий на оккупированной мною скамейке (Скамейке?!!) и слушающий музыку через весьма дешёвые наушники, которые явно не помешали ему расслышать мой вопрос – об этом свидетельствовали слегка изогнутые брови и чуть приоткрытый рот. Слева от парня возвышается фонарь с номером 28, а сзади виднеются ползающие по урне муравьи. Всё такое яркое, всё такое знакомое, но тем не менее, я отворачиваюсь от бегущей вдоль ограды девушки и снова обращаюсь к парню.

– Где я?

Его брови практически соединяются, а вот руки вытаскивают из ушей провода и поправляют локон, загородивший один из расширенных зрачков.

– Это Питер, детка!

Нет, нет, нет, нет, нет! Или… Да, да, да, да, да! Оу… Я даже не знаю, как мне реагировать… Я ведь так хотела домой… Очень хотела… А сейчас я совсем не чувствую радости и могу только…

– Кто я? – раздалось со стороны моего нового знакомого. Несчастный… Мы с ним и минуты не говорили, а он уже сошёл с ума, причём настолько, что даже я его не понимаю.

– Чего?

Парень пожал плечами, убирая наушники вместе с айподом в карман, видимо чувствуя, что его ожидает интересное нечто, ради которого можно даже «Нервами» пожертвовать (Да уж… Чего-чего, а после встречи со мной, нервов у него точно не останется).

– По всем правилам жанра следующим вопросом должен быть «Кто я?».

– Ой, не пори чушь, я прекрасно знаю кто… Лужа!

Я резко села, из-за чего голова слегка закружилась, сложила ноги в позу лотоса и тем самым почти вплотную приблизилась к застывшему парню.

– Мне нужна лужа!

– Лужа значит, – протянул он, прищурившись. Его тон явно свидетельствовал о том, что в голове он внимательно пролистывает большую телефонную книгу в поисках номера врача-психиатра. – Тогда нам нужны перья, бубен и шаман.

Я закатила глаза и поспешила скосить их в сторону желтеющей куриной слепоты.

Нет, я определённо плохо влияю на людей.

– Или можем просто подождать минут десять… Это же Питер, детка!

Пришлось оторвать взгляд от яркой маленькой звёздочки, чтобы прорычать в излишне наглые зелёные глаза.

– Ещё раз назовёшь меня деткой и будешь валятся здесь в луже собственной крови.

Он, даже не думая пугаться или злиться, одобрительно кивнул.

– Тоже вариант, но я бы предпочёл нечто более гуманное, хотя бы по отношению ко мне. Если хочешь, можем использовать того странного усатого дядьку, уверен в нём много крови, хватит на большую лужу, очень большую.

– Если бы ещё кого-нибудь интересовало твоё мнение, – пробормотала я и подумав, что пора кончать с этим дурацким спектаклем, встала. И тут же грохнулась обратно, сбитая с ног головокружением.