– Не знаю, как тебя, – улыбнулся блондинчик, аккуратно укладывая пошатывающуюся меня к себе на колени, – но твоё тело явно интересуется моим мнением. И предупреждая твои угрозы, поверь, я сказал это в самом не пошлом смысле этого предложения.

– Допустим, я тебе поверила.

Так. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Дышим глубоко и спокойно, и тогда этот фонарь перестанет качаться. Надеюсь…

– Но мне всё равно нужна лужа. Или река, или озеро, или море… Пруд! – я дёрнулась и замерла, получив пулю в лоб. (Пули разумеется не было, зато боль была поистине огнестрельной, пусть и кратковременной).

– Если тебе нужно помыться, то могу порекомендовать мой душ. И опять же, в самом не пошлом смысле этого предложения.

Хмыкаю и тут же хмурюсь.

– Я что так ужасно пахну?

Обычно это я превосхожу всех в обонянии и могу среагировать даже на подгоревшую картошку у соседей с первого этажа (при том, что мы живём на пятом), но видимо, все остальные запахи заглушила вонь подползающего с тыла огромного пушистого песца.

Парень пожал плечами, приподнял с живота мою вялую ладонь и внимательно обнюхал её, не стесняясь шокированных взглядов проходящей мимо пожилой пары.

– Так-так-так… Отчётливо распознаю лимон, свежескошенную траву… капельки первой предрассветной росы... немного малины... ещё слышу нотки гибискуса и… О! Конечно же! Билет на двадцать второй автобус под счастливым номером 643085.

На этой весёлой… Кхр… ноте гибискуса, я выдернула свою руку.

– Рататуй недоделанный…

Как-то много этих недоделанных развелось… Рататуй… Ромео, который… Нет!

– Мне нужно зеркало, ясно? – сказала я, злясь на себя и свою беспомощность и стараясь, чтобы эта злость, превращаясь в слёзы, не вытекла наружу.

– А сразу нельзя было сказать? – покачал головой блондин и, пробормотав что-то про убийственную женскую логику, вытащил из внутреннего кармана куртки, стараясь при этом не потревожить мою голову, зеркало, милое такое, розовое.

– Откуда я могла знать, что у тебя есть зеркало? Его с собой не каждый десятый и даже не каждый сотый парень носит!

– Ну да… – он кивнул. – Зато лужа есть у каждого второго! Между морем и озером валяется!

Зануда!

Кого-то он мне напоминает…

Но я отмахнулась от мыслей и парня, который снова помянул недобрым словом женскую логику, потому что наконец-то завладела искомым и увидела свою зазеркальную подругу, с которой мы частенько коротали вечера у бабушки на даче. Закрыла глаза, ущипнула себя, открыла и ещё раз посмотрела. Странное ощущение, посетившее меня при первом скрипе качелей, накрыло с головой.

Всё такое знакомое… Эти белобрысые локоны, затянутые в хвостик, серые глаза, постоянно усмехающиеся, но в данный момент печальные и растерянные, вечно искусанные губы и кулон, с которым я никогда не расставалась, мамин кулон. Всё такое родное и такое чужое…

Спустя несколько минут, в течение которых я бессмысленно пялилась в пустоту, а парень терпеливо ждал (вот честно, не парень, а просто мечта – терпеливый, понимающий, с чувством юмора, к тому же, вполне симпатичный. Если бы встретила его недели две назад, влюбилась…) проснулось моё любопытство.

– А откуда у тебя зеркало? Тем более такое… – я внимательно оглядела небольшой овальный предмет, остановив свой взгляд и указательный палец на узоре из страз. – милое? Ты…

– Как ты посмел? – воскликнула подбежавшая девочка лет семи. Я села, не выдержав разгневанного детского взгляда, перед которым даже головная боль отступила на задворки сознания. – Опять?! Ты же обещал!

Когда я поняла, что негодование направленно не на меня, а на парня, то с облегчением отодвинулась от оного на несколько сантиметров, чтобы, если это чудо в штанах цвета фуксии заплачет, меня не зацепило. Не могу смотреть как дети плачут, тут же начинаю плакать сама, особенно когда нахожусь в таких растрёпанных чувствах как сейчас.

Но девочка заметила мой манёвр и обратилась ко мне.

– Он тебе его продал, да?

– Что продал? – я в недоумении покосилась на блондина, который во всю мотал головой.

– Я ничего ей не продавал.

– А с тобой мы дома поговорим, – бросила девочка, даже обернувшись в его сторону. – За сколько он тебе продал моё зеркало, которое выманил у меня под таким противным предлогом «чтобы не разбилось».

– А… зеркало… Так он мне его не продавал, а просто одолжил, – и я протянула ей её сокровище, показывая, что готова с ним расстаться, ничего не требуя взамен.

Она нахмурила бровки, с недоверием поглядывая на меня зелёными, как у брата глазами, наклонила голову в сторону, размышляя, стоит мне верить или нет, но в конце концов, встряхнув смешными кривыми косичками в стиле «Пеппи Длинныйчулок», пожала плечами.