Собирать данные вечером было гораздо тяжелее. Во-первых, ветер перерос в метель, и от него приходилось прятаться за балком, чтобы хоть как-то спасаться от пронизывающего холода, и иногда возвращаться внутрь, чтобы погреться. Во-вторых, Юра теперь лежал во втором балке и приходил в себя под надзором Славы. Его ноги, к счастью, не сильно успели замёрзнуть, и ампутация была не нужна. Но количество работы увеличилось вдвое. Хорошо хоть Павел стал выходить вместо Юры и делал записи под диктовку.

В итоге на сбор сведений ушёл почти час, и когда Сергей вернулся в балок, он успел продрогнуть насквозь. Он скинул с себя куртку и потянулся к теплоэлементу, когда его из кабины окликнул Леонард.

Сергей, твоя Катя на связи.

О, хорошо.

Он зашёл в кабину. С тех пор, как все компьютеры были сломаны, встроенная связь в кабине оставалась единственным средством связи с Норильском. Он присел на второе сиденье и наклонился к пульту связи.

Катя, ты меня слышишь?

Да, Серёж, слышу. У вас там всё в порядке?

Не очень. Мой напарник-гидролог полежал на морозе и теперь восстанавливается во втором балке. Приходится работать за двоих, да ещё и не по специальности.

Серёж, тут у нас такое дело...

Что случилось?

Как бы это сказать... Ко мне сегодня приходил следователь. Расспрашивал по поводу того, как умер Алексей Викторович. Я спрашивала, когда нам вернут тело, но они что-то темнят по этому поводу.

«Здорово», Сергей потёр лоб, раздумывая над новостью. «Может, у деда в крови что-то обнаружили? Наверное, но у них нет уверенности, иначе бы уже возбудили дело. Должно быть, проводят повторную экспертизу. Но как это могло произойти? Может, медицинское кресло учудило? Вряд ли. А Катя?.. Нет, это точно бред».

Глава 4

Утром метель унялась, и очередной сбор данных вышел намного более простым. Однако, к обеду балок начало ощутимо покачивать, и с каждой минутой всё сильнее. Эту точку ранее Павел отметил на карте, как «трудную для путешествий местность». И, как выяснилось теперь, был совершенно прав.

Сергей в основном занимался тем, что старался не слететь с лежанки и удержать листы. Расчёты по-прежнему нужно было производить, более того, производить их за двоих. Тем более что последние два сеанса сбора данных оказались наиболее плодотворными, и Сергей наконец-то почувствовал, что у них благодаря экспедиции получится выяснить, что же такое творится с погодой.

Павел спокойно лежал на своей лежанке, закрепившись ремнями, и смотрел в потолок. Напротив него дремал Леонард, уставший за ночную смену. Его время от времени болтало на ремнях, но он лишь тихо ворчал, переворачивался на другой бок и снова засыпал. Григорий был в кабине водителя, а Юра по-прежнему ехал во втором балке.

Кажется, ты говорил, что без Юры будет скучно? усмехнулся Павел, глядя на то, как Сергей стирает очередную помарку, появившуюся из-за ухаба.

Да и сейчас не очень-то весело. Вот почему в наше время нет более быстрой техники, способной выдерживать такие экстремальные условия? Я бы не отказался справиться с работой за пару дней.

В этом есть и плюсы.

Это верно, согласился Сергей. К примеру, если бы здесь было работы на пару дней, мне бы столько не платили.

Я вообще не люблю быстрые перемещения. Лучше пройти десяток километров пешком, чем проехать их же на автомобиле, лишь выглядывая из окна.

Это ты про нашу экспедицию говоришь? Я бы пешком не пошёл ни за какие деньги.

Нет, я вообще. Я ведь говорил, что бывал за границей?

Да. Так о чём ты говорил?

О путешествиях и отношении к ним людей.

Павел отстегнул ремень и сел на свою лежанку, после чего вытянул вверх руки и слегка размялся.

Вот представь. Любой прекрасный европейский город. Настоящий город-музей, где не найдёшь двух одинаковых зданий, и каждое из них представляет уникальный шедевр дизайна. Где множество различных парков, дворцов, площадей, театров, храмов и прочих предметов культурного наследия. Где за любой мало-мальски длинной улицей стоит своя история, где можно просто срезать путь через двор и найти какое-нибудь уникальное место. Таких городов во всём мире осталось всего ничего, в большинстве случаев старые здания сносят, оставляя лишь совсем уж шедевры. В России к таким городам можно отнести Санкт-Петербург, в Европе Милан, Прагу, Флоренцию, Сан-Марино.