Именно боль потери помогла королеве узнать, что делать. Она поискала сознание своего ребёнка, тот слабо ответил на её призыв. Знание пришло сразу, горькое знание. Больно стало так, что она с трудом сдержала крик. Проглотила злые слёзы и мысленно спросила: «Хочешь на свободу, малыш? Прости, я опоздала. Прости!».

Услышав радостное согласие, она прервала его псевдожизнь. Вир вздрогнула, почувствовав то, что чувствовал её ребёнок - боль и радость полёта. И опять, как тогда, в ледяном подземелье, она увидела знакомое зелёное озеро, к которому летела белая птица. Вир затрепетала от увиденного, потом прошептала:

– Так, малыш свободен… Как сделать, чтобы Рэй не страдал? Он же любит брата.

Доримы неслышно сжали руки короля, которого тряхнуло от этого шёпота, и он мысленно попросил доримов: «Парни, давайте проанализируем обстановку!».

Они осторожно выглянули, осматривая помещение. Несколько дверей, и за каждой находился охранник. Чар просканировал сознание охранников и мысленно сообщил: «Они все из Службы безопасности Фарах». Доримы в недоумении переглянулись, не понимая, что связывает Рамсея с этим Семейством. Проанализировали возможность быстрого захвата королевы, поняли, что без шума не получится, Вир стояла в центре комнаты, а брат короля стоял между ними и ней. Значит надо ждать, когда представится возможность всё сделать быстро и тайно.

Было очень тихо, внезапно прибор в руках Рамсея пикнул и погас, тот уставился на него и зарычал:

– Марф!! Уверен, что это сделала ты! Как же смогла? Он исчез, я потерял его!
– его дыхание стало прерывистым, но неожиданно Рамсей засмеялся. – Собственно, из-за чего я горюю? Ты уже здесь. От меня не убежать!

Вир смотрела на него, как на умалишённого.

– Что ты наделал, Рамсей?! Ты что же, не понял, что убил своего сына? Услышь же, наконец-то, что я говорю!

Рамсей содрогнулся, что-то дёрнулось в его душе, чтобы это прекратить, он неистово заорал:

– Заткнись! Заткнись! – и бросился к королеве.

Тогда доримы увидели то, что их ошеломило, Вир зашипела и встала в незнакомую стойку.

– Шаш-ша! Не подходи! Я не пожалею тебя.

– Ах, ты-ы… - Рамсей отскочил.

Оба дорима очень волновались за Рэя, он мог не сдержаться и попасть под власть гормонов, слишком уж недавно было «Притяжение». Они переглянулись, и Кнут весело мысленно осведомился, не шипит ли королева так на короля? Рэй сначала рассердился на них, но потом понял, что они сделали, ведь он был готов броситься на защиту Вир. Его удивила реакция брата, тот явно испугался, похоже, королева не всё ему рассказала о Рамсее. Брат, видимо, не раз пытался её ударить, а она защищалась, и, судя по всему, весьма успешно. Доримы не меньше короля были удивлены, но не тем, что Рамсей не способен вести себя достойно, а тем, что он боится королеву. Чар тронул Рэя за плечо и мысленно шепнул:

– Она способна постоять за себя, поэтому без эмоций начинай анализировать состояние брата.

Рэй кивнул и максимально осторожно попытался коснуться памяти Рамсея, тот встревоженно обернулся, и доримы озадаченно нахмурились. Обычные способы сканирования сознания и памяти не годились, в височной доле у Рамсея стоял микрочип, отслеживающий ментальное воздействие.

– Это где же такой изобрели? – угрюмо мысленно прошептал Кнут.

– В Улеме, один из крупнейших институтов нейрофизиологии, - также мысленно ответил Рэй и задумался, не понимая, зачем такая защита. Его смутила реакция Рамсея, судя по всему, тот не умел управлять этим чипом.

Доримы замерли, как и те, за кем они наблюдали. Вир холодно рассматривала своего похитителя, Рамсей, прикусив губу, прикидывал, что-теперь делать и как себя вести с непокорной чужой.

Поразмышляв, Рамсей несколько раз глубоко вздохнул и успокоился – сейчас нужно всё его хладнокровие. Он вспомнил боль от ударов, нанесенных ею, и подумал, что у него еще будет время усмирить её, и она ещё пожалеет о том случае. Главное – это заполучить её, чтобы она поверила ему. Он опять обошёл вокруг неё.

– Почему ты такая непокорная?
– он тронул её за плечо. – Я ведь не делаю тебе ничего плохого!

Вир отшатнулась.

– Что?! А как общаться с детоубийцей?!

Все присутствующие при этом разговоре вздрогнули, так страшно это прозвучало. Доримы услышали, как Рэй мысленно закричал: «Нет! Только не это! Рамсей, скажи, что это не так!»

Как будто услышав его крик, брат короля нахмурился.

– Не надо делать из меня злодея древних сказаний. Я не убийца. Ребёнок просто не стал живым, поэтому я его использовал. Я хороший эмбриомеханик.

Вир искала хоть каплю сожаления в глазах Рамсея и не находила.

– Господи! Ничего не получается!
– прошептала она и опять попыталась привести в чувство Рамсея.
– Что же ты с собой сделал? Бедный-бедный. (Боже, хорошо, что Рэй не видит своего брата!)

Доримы неслышно перевели дыхание, а король прикусил губу. (Ах, ты мой, котёнок! Даже сейчас ты думаешь не о себе).

Рамсей вглядывался в её лицо, по которому текли слёзы, и нахмурился, обнаружив сострадание.

– Ты меня жалеешь? Меня?! Как ты посмела жалеть меня?!