Они долго гоняли по безлюдным автострадам. Порой спортивную машину заносило, но девушка уже не боялась, что они перевернутся или во что-то врежутся, она доверяла Старку, знала, что он не допустит ничего такого. Шины визжали, когда он резко сворачивал, и по ушам било так, что Ванде казалось, она сейчас оглохнет. После них на асфальте оставались чёрные жирные полосы, словно раздавленные гигантские змеи.

Потом Ванду слегка укачало, и Старк остановился на обочине, позволяя девушке шатающейся походкой выйти из авто. Она медленно спустилась вниз, в овраг, замечая, что Тони идёт следом, и остановилась, вскинув голову вверх. Она махнула рукой, подзывая мужчину подойти ближе и, потянув его за запястье, опустилась на холодную траву. Они молча смотрели на звёзды. Ночь была на удивление тихой, лишь изредка мигали фарами проезжающие машины. Тони пытался объяснить ей, где находится Полярная звезда, но Ванда, ничего не соображающая в астрономии, так ничего и не смогла понять. Для неё все звёзды были одинаковыми и усыпали небо яркими блёстками. Этого было достаточно.

Когда стало холодно, Ванда перевернулась на бок и, подперев щёку рукой, взглянула на Тони. На секунду ей показалось, что он заснул, и она провела рукой по его щеке, заставив резко открыть глаза.

– Я хотела сказать, что нам будет трудно. Это не сможет продолжаться вечно. Рано или поздно мы сгорим, как спички.

– Давай решать проблемы по мере их поступления, - устало заметил он.

– Я просто пытаюсь уберечь нас от боли, что мы можем причинить друг другу.

Тони привстал на локтях, оказавшись в опасной близости от лица девушки. Ванда чуть отпрянула, расстроенно глядя ему в глаза.

– Прости за разорванный договор. Мне очень жаль.

– Мы так часто извиняемся друг перед другом, что это уже начинает терять смысл.

– Мы так часто просим прощения, может, стоит задуматься? – Тони нехотя поморщился и присел, выжидающе глядя на Ванду, которая изо всех сил пыталась подобрать правильные слова. – Мне больно, когда тебя нет рядом. Но мне также больно, когда я тебя вижу. Мне одинаково плохо как и без, так и с тобой. Ты хочешь дружить, но, Тони, это нереально. В дружбе тоже есть чувства.

– Это значит нет?

– Это значит, что я не знаю, - Ванда вскочила на ноги, и Старку до невозможности захотелось убрать налипшие травинки с её голых острых коленок. – Твои порывы сиюминутны. Ты никогда не думаешь о последствиях. Будущего для тебя не существует, ты живёшь только настоящим. Ты когда-нибудь задумывался над тем, что нас ждёт?

Тони пристыженно опустил глаза. Он не думал об этом, она права. В очередной раз.

– Иногда стоит жить моментами.

– Ага, - саркастично хмыкнула Ванда, направляясь к его машине. – А теперь посмотри, до чего мы докатились. Отвези меня домой.

– Это значит да?

– Это значит, я думаю.

Доехали они в абсолютной холодной тишине, и Старку иногда казалось, что это молчание липким желе обволакивает его и поглощает. Он специально ехал медленно, чтобы оттянуть момент расставания, поэтому они въехали во двор, когда уже начало понемногу светать.

Ванда коснулась ручки двери и удивлённо заметила, что Тони тоже выходит из машины и помогает ей выбраться.

– Я и сама могу дойти до квартиры, - недовольно заметила она.

– Ты должна получить мой подарок.

– Так вручи его прямо здесь.

– Он у тебя дома.

– Тогда я сама его найду.

– Нет, я должен видеть твоё лицо, когда ты его получишь.

– Боже, я надеюсь, это не золотой унитаз, - закатила глаза девушка, заставив Тони фыркнуть.

На входной двери изнутри была наклеена записка, написанная рукой Наташи. Она страшно возмущалась её отсутствием, невозмутимо сообщила о том, что вся еда исчезла в желудках голодных гостей, а о торте она может даже не думать. И в конце мелким шрифтом было добавлено, что подарок Старка обоссал ей кресло и сгрыз пару ботинок. Ванда изумлённо нахмурилась и взглянула на Тони, пытаясь понять, что происходит.

– Зайди в гостиную, - посоветовал он ей, но девушка не спешила выполнять его просьбу.

Она подозрительно поморщилась, по пути заглядывая на кухню. В раковине грязная посуда была сложена так, что Ванде на мгновение показалось, что у неё обедал табун голодных детишек. За дверью гостиной что-то странно поскуливало и царапало пол, изредка издавая потусторонние звуки. Девушка, всё ещё сомневаясь, снова посмотрела на Тони, и тот взглядом поторопил её.

Ванда только коснулась ручки, а уже поняла, что это за подарок. Щенок выскочил в коридор и тут же кинулся ей в ноги, жалобно пища. Он топал своими маленькими лапками, отчаянно цепляясь коготками за её ноги, и Ванда присела, неуверенно запуская пальцы в мягкую светло-рыжую шерсть. Щенок акита-ину тут же вскарабкался ей на колени и, размахивая хвостом словно пропеллером, ткнулся холодным носом ей в ладони.

Тони улыбался, наблюдая за тем, как Ванда поначалу настороженно, а затем радостно гладила животное, так и норовившее облизать ей лицо.

– Что я с ним буду делать? Я о себе-то позаботиться не могу, а его надо кормить, выгуливать, вычёсывать, - растерянно прошептала она, и щенок, заметив Старка, тявкнул и кинулся к нему, путаясь в собственных лапах.

– Успокойся. Я уже всё купил: и миску, ошейник, поводок, игрушки. Корма хватит месяца на три.

Ванда поражённо открывала и закрывала рот, видя, что пёс ластится к Тони, как к родному.