Хемена… Её Раль совсем не ожидала увидеть сейчас, её Раль совсем не хотела видеть. Напоминание о безмятежной жизни возле названых сестер, с волшебным ощущением магии внутри себя и радостью от каждого нового дня. Хемена тоже не жила счастливо: это стало ясно по вырвавшимся у неё истерическим словам. Раль чувствовала жалость к ней и к себе, и это делало ещё более мрачной всю картину нынешнего положения.

Удивила и другая вещь. Хор стал гостем на развлекательном вечере Эвальда Мистераля, не сказав ничего об этом ей, и его на этом вечере определенно ждали. Когда они вышли из больницы на улицу, встретившую их резким ветром, Раль не смогла не задать вопрос:

– Ты ходишь к Эвальду?

Хор кивнул, ничем не выказав беспокойства.

– И сколько уже?
– в голосе Раль явственно зазвучал укор.

– Вчера в первый раз попал, - пожал плечами он.

– И кто тебя туда пригласил?
– продолжила расспросы она, хоть и потеряла часть пыла от последней фразы собеседника.

– Эвальд Мистераль, - Хор не изменил краткости.

– И давно вы с ним дружите?
– Раль вдруг почувствовала легкую робость от того, что так на него наседает, в то время как он и не собирался от неё все скрывать.

– Один день.

– И когда же вы успели так подружиться, что он сразу тебя пригласил?
– твердость в голосе Раль зазвучала оттого, что она начала злиться на саму себя.

– Вчера, после занятий, когда ты уже ушла, он появился в Центре, - отвечал Хор со спокойствием, даже с небрежностью.
– Искал тебя, а нашел меня. Мы поговорили. Он узнал, что я играю на рояле, и пригласил меня на этот вечер.

– А чего он от меня хотел?
– нахмурилась Раль.

– Марджорис все жалуется Ли Ханненсдон на тебя, потому что ты не ходишь на профильные занятия. Директриса наша добралась в конце концов и до Эвльда, а тот для проформы сходил сюда, якобы чтобы тебя вразумить. Хотя понятно, что ты все равно профилем не займешься. Эвальд помелькал в Центре Одаренных, чтобы его запомнили, поболтал со мной, а потом скажет, что имел с тобой воспитательную беседу, но ты, увы, не вняла его словам. И все будет так, как и раньше, только Марджорис лишний раз убедится в твоем упорстве.

Все это Хор говорил обычным тоном, не позволявшим определить в его словах ложь, и Раль поверила. В другое время она согласилась бы с посещениями развлекательных вечеров, но после слов предсказателя, переданных Трэйглом, не могла этого сделать.

– Хор, тебе не следует там появляться, - отчего-то не хотелось называть истинную причину этой просьбы, и Раль решила, что расскажет обо всем в следующий раз.

– Но не прийти сегодня было бы невежливо, - разве руками Хор.

– Ну… ещё раза два-три сходить можно, однако не более, - вынесла вердикт Раль. И добавила железный довод: - Пожалуйста.

– Хорошо, не более двух-трех раз, обещаю, - улыбнулся он.

***

Эвальд Мистераль выглядел очень жизнерадостным - впрочем, как и всегда. Почти всегда, если не учитывать некоторых серьезных песен и не менее серьезного их исполнения. На этот раз он сам встретил Хора, не желая повторных блужданий по кварталу, но помощь и не потребовалась: гостя довела до квартиры Хемена, с которой после случившегося у них завязались более тесные отношения. В частности, ему было позволено говорить ей “ты” и “Хемин”.

Хор пообещал Раль, что придет самое большое на два-три вечера, и понимал, что обещание придется выполнять, хоть бы это и ставило преграды на пути прекрасного источника информации о Мистералях.

Кроме Эвальда и Иланы в квартире оказался ещё один человек, белокурый юноша с медленной речью и восторженными глазами. Замкнуто-суровая, ещё более молчаливая, чем вчера, Хемена гостя явно не привлекала, поэтому рядом с ней присел Хор, позволяя юноше обихаживать юную художницу. Эвальд, болтая обо всем, переходил от одной пары к другой.

Мечтательного блондинчика звали Алексис, и он представился ни много ни мало поэтом, одним из тех, чьи стихи публиковались на страницах литературных журналов, а порой даже исполнялись Эвальдом Мистералем в качестве песен на вечерах. Последний пообещал и сегодня спеть что-нибудь из творений гостя, но попозже, объяснив это тем, что ноты сложнее “Голубых ворот” и “Желанной”. Хор возражать не стал, помня, как озадачили его аккомпанементы к предыдущим двум песням. Лишь сказал с легкой улыбкой:

– Вам следовало бы заранее предупреждать меня о том, что именно собираетесь исполнять, потому что без подготовки мне сложно.

– В следующих раз обязательно постараюсь, но, увы, - Эвальд развел руками, - очень часто я сам не представляю, что именно буду петь.

– Тогда дайте мне все ваши ноты, и я их потихоньку выучу, - предложил Хор, запоздало вспоминая, что в общежитии Центра Одаренных рояля не предусмотрено.

– Это все слишком сложно, - рассмеялась Илана.
– Давайте вы будете репетировать здесь, так гораздо интереснее.