Одежда неприятно облепила тело. Резиновые джинсы мешали мышцам расправиться и не давали коже свободно дышать — захотелось стянуть их с себя, сбросить, избавиться от этой тяжелой, надоевшей оболочки, снять с себя топ, кофточку, скинуть нательное белье… Леночка сняла трусики, расстегнула крючок лифчика — белье упало на коврик под ногами, и Леночка осталась стоять перед большим наддверным зеркалом голышом. Прохладный воздух холодил тело. Леночка тряхнула головой — волосы рассыпались по ее плечам, одним коротким движением она перекинула их на лицо и, ничего не видя перед собой, прислонилась к змеевику батареи. Он был чуть теплый и всегда остывал за ночь, потому что летом в котельной не очень-то старались прогревать воду. И только при первых заморозках в кран подавали по-настоящему горячую, как кипяток, воду.

Ну что ж, может, и к лучшему, что она никого не впустила вчера к себе в дом! Неизвестно еще, чем бы закончилось гостевание Андрея. Но куда делся Севка? Потом! Потом она будет об этом думать! А сейчас она врубит на полную мощность магнитофон и станет танцевать! «Как бы не так! Я пою и танцую! Сердце мое, бьется му-у-зыке в такт…»

Голос Булановой врывался в сумерки осеннего утра. Леночка, голая, неистово танцевала — отражения ее мелькали в зеркалах, в лакированных поверхностях мебели, в мутном от дождя стекле.

— Ка-ак бы-ы не та-ак! Как бы не так! — кричала Леночка в унисон с Булановой, ощущая, что в данный момент ее связывает с певицей даже нечто большее, чем родственные чувства.

Ощущение тяжести прошло — казалось, оно вышло из Леночки вместе с потом. Сердце и вправду ухало музыке в такт.

Она подошла к зеркалу, мелкие бисеринки покрыли все ее разгоряченное и пышущее жаром тело. Леночка тяжело дышала и смеялась каким-то неестественным истеричным смехом. «Милая, тебе надо лечиться!» — подумала Леночка, но тут же вставила новую кассету. Одна певица сменяла другую, группа диско — группу техно, современные ритмы — ритмы классических мелодий. Леночка сходила с ума, как сходят с ума шаманы, доводя себя до исступления и полного изнеможения. Увидел бы ее папа Саша — в гробу бы перевернулся. Это было что-то невообразимое, что-то отчаянно безумное, что-то невероятно бессмысленное! Но есть на земле вещи, которым трудно дать объяснение.

Леночка разогнала тучи — тучи в душе и тучи на небе. Она кричала: «Эй вы, слышите, уходите прочь! Уходите, уплывайте, улетайте. Я все могу! Мне двадцать лет! И кто попробует оспорить мое всемогущество».

В разомкнутых седых клочках облаков проглянуло яркое синее, как лепестки васильков, и бездонное небо. Тучи поползли в разные стороны, они не решились оспаривать Леночкино всемогущество и предпочли подчиниться. Леночка рассмеялась и показала им кукиш. Что, съели?!

Дождь прекратился, в комнате стало светло и ярко. Наведенная вчера вечером чистота слепила глаза.

Руки есть, ноги целы, голова на месте и все остальное тоже. Просто прелесть, идеал, совершенство! Чего ей унывать, по какому поводу? Что она не встретилась с Андреем?

«Три раза наплевать!» — Леночка пристально посмотрела на свое отражение в зеркале гардероба и тоже показала ему кукиш — не себе, ему — зеркалу, видимо, представив себе, что это Андрей.

Душ моментально освежил ее, остепенил, привел в чувство. Но оптимистический настрой не покинул Леночку даже после того, как она открыла дверь квартиры, чтобы спуститься к почтовому ящику, и наткнулась у порога на корзину цветов. Снова цветы! Она несколько ошарашенно вглядывалась в пространство между перилами, ожидая, видимо, обнаружить там, внизу, Марка. В подъезде стояла полная тишина, даже кошка не промелькнула в просвете, даже муха не пролетела.

Леночка подняла корзину и внесла ее в прихожую Немного подумала, посмотрела на розы с некоторым сожалением и снова вынесла их в подъезд. Пусть стоят на подоконнике, украшают жизнь соседей. Ей они ни к чему.

Вынув из ящика вчерашние газеты, Леночка обнаружила там записку, нацарапанную простым карандашом: «Привет. Пока». Ни подписи, ни слова больше, ни значка какого-нибудь, дополнившего бы информацию, — вернее, отсутствие информации. «Привет. Пока».

Открылась дверь тети Клавы.

— Это к тебе ночью кто приходил, в дверь стучал? — спросила она, сверкнув глазами. — И не спится же им, и другим не дают.

— А вы бы не торчали у «глазка», а спать ложились, — Леночка решительно прошла к себе мимо слегка ошарашенной женщины.

— И цветы в половине четвертого под дверь поставили. Шо ж ты их на подоконник водрузила? Кому за тобой убирать охота? Прислугу нашла, или как?

Леночка громыхнула дверью, еще раз перечитала записку. Значит, он все-таки был. Хорошо хоть до того, как Марк корзину притащил. Чего он добивается? Действительно, не лучше бы их внести в дом? Цветы же тут ни при чем. Леночка вышла на площадку и безнадежным взглядом уставилась на пустой подоконник. В квартире тети Клавы послышалось подозрительное копошение. Леночка все поняла — утащила соседушка цветочки. Ну и пусть!

Телефон тихонечко звенькнул. Леночка вошла в комнату с чашечкой кофе.

— Слушаю, — произнесла она, отхлебнув глоточек.

— Лен, извини, я вчера не пришел… Ты потому не поднимала трубку? Я звонил тебе весь вечер, хотел потом подъехать, но было поздно…

— Ты… не пришел… почему? — Вот это новость! Не она перед Севкой оправдывается — он перед ней. — И почему тогда не предупредил, что не сможешь прийти?

— Ты долго ждала?

— Ты не ответил на мой вопрос, — уклончиво сказала Леночка и снова сделала маленький глоточек кофе.