Что же он собирается делать, после своих громких слов? Обычно подобные происшествия заканчиваются избеганием конфликтной ситуации с тем человеком, с которым и начался спор.

– Да ты больной! — заключил Канкуро, четко делая акцент на последнем слове, — Я вообще терпеть не могу малышей. Тем более таких маленьких и наглых. Так и хочется их всех поломать.

И без того напуганные дети, натерпелись страху окончательно так, что в страхе попятились назад, ближе к зеленоглазой девочке.

Темари тяжело вздохнула.

– Я в этом не участвую.

– После этого недоноска примусь за тех надоедливых малявок, — продолжал оглашать свои планы Канкуро и приготовился нанести удар по Конохамару.

Я вовремя приставила кунай к его горлу.

– Только попробуй, — спокойно проговорила я, — Я уже достаточно натерпелась в этой жизни и не потерплю этого больше. Отпусти его.

Надо было видеть тот взгляд, которым он меня одарил. В его глазах я заметила и злость, и раздражение, и печаль. Ту печаль, которую не ожидала увидеть совершенно.

В этот момент мой глаз успел уловить маленький неприметный камешек, который попал прямо по кисти Канкуро. Конохамару упал на землю, а второй болезненно сморщился от боли, пристально ища глазами своего обидчика.

– Чего-то забыл не в своей деревне?

Я обернулась наверх, в ту сторону, откуда доносился этот голос. На ветке сидел светлокожий ниндзя, который имел черные глаза и волосы длиной чуть ниже подбородка. У него были остроконечные волосы позади и локоны по бокам. Из одежды на нем была синяя рубашка с короткими рукавами и длинным воротником, белые шорты, бинты и синие сандалии на ногах.

– Саске-кун! — закричали две девчонки от восхищения, даже у Темари появился небольшой румянец на щеках. Я, похоже, одна не понимала, что тут происходит.

– Братик! — Конохамару в страхе подбежал к своему другу-блондину.

– Еще один надоедливый недоносок, — со всей злобой в голосе прорычал Канкуро.

– Исчезни, — брюнет сжал в руке камень настолько сильно, что тот превратился в пыль.

– Какой милашка! — продолжали восхищаться девчонки.

– Наруто-братишка, ты, оказывается, совсем не крут, — в лоб сказал блондину Конохамару.

– Глупыш, уж его я бы точно в два счета сделал.

Тем временем перепалка и недоразумения между Канкуро и Саске продолжались. Их существенное отличие было только в том, что сын Кадзекаге совершенно не мог скрывать своих эмоций, в то время как его соперник сохранял хладнокровие на лице.

– Давай слезай, малолетка! Больше всего на свете ненавижу умников вроде тебя.

Он скинул с плеча обернутую в бинты марионетку, с которой практически никогда не расставался. Темари не на шутку испугалась, а вот Канкуро был настроен решительно и серьезно.

– Ты что же, еще и Ворона решил использовать?

Я повторила свою попытку остановить действия своего сокомандника, который был на редкость вспыльчивым сегодня.

– Акира, прекрати размахивать кунаями направо-налево у меня под носом! — взревел он и с силой отшвырнул меня в забор. К счастью, с реакцией у меня было все хорошо, поэтому я смогла встать на ноги, оттолкнувшись от деревянных досок и сделав кувырок в воздухе. Канкуро обернулся на меня, а я вытащила еще один кунай.

– Драки хочешь? — выкрикнула я, принимая стойку.

– Смотрю, наглости у тебя хватает, — он повернулся ко мне и тоже приготовился к бою, — Нападай!

Рассердившись пуще прежнего, я уже приготовилась с разбегу на него напасть, как меня остановил холодный, до боли знакомый голос.

– Канкуро, прекрати.

Без сомнения, этот голос мог принадлежать только Гааре. Увидев его на ветке, стоящего вверх ногами, мне сразу же стало стыдно за свои действия. Я не имела права сгоряча бросаться на своих сокомандников, даже несмотря на то, что я не собиралась следовать приказу Кадзекаге.

Но Гаара не спешил меня обвинять или вгонять с позорную краску, стараясь опорочить его имя. Его интересовал только брат.

– Ты позор для нашей деревни.

На лице генинов Листа отразилось удивление, граничащее с недавним страхом и не только поэтому. Сын Кадзекаге мог напугать кого угодно одним лишь своим появлением, а у кого-то- существованием. Но только не меня.

– Г-Гаара, — Канкуро резко изменился в лице и примирительно поднял обе руки на уровне лица в знак примирения.

– Для чего, ты думаешь, мы сюда пришли?