Шрифт:
– Ладно, я спать, - сказала она, забираясь под шкуры.
– Вот бы... вот бы когда я проснулась, вы снова были людьми. Мы бы добрались до замка, победили Январь и все такое прочее...
Эта мысль заставила ее улыбнуться. Мир без жестокой богини. Никаких жертвоприношений, страха, вечного холода, призраков и пустых домов. Поля полны крепких колосьев пшеницы, всюду цветы, летнее тепло. С этими думами она и уснула, мечтая о их счастливом будущем.
Часть 4. Ворон, пес и кот. Глава 17
– Стоит ли у него останавливаться? Ему можно доверять?
– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Герцог Лок Арстейн, брат прошлого короля, Вадгриму как второй отец. Если бы не его поддержка, то вряд ли бы мы зашли так далеко. Вадгрим ведь не может действовать открыто. А его светлость Лок готов пожертвовать всем ради избавления мира от Январь.
– Что ж... хорошо. Но я бы все равно был осторожен. Все же... она проснулась?
Голова у Леды раскалывалась, а живот сводило так, будто она не ела несколько дней. С огромным трудом она разлепила глаза и, к своему удивлению и радости, увидела перед собой Марта и Аластра. Первый широко улыбался, щуря свои зеленые глазищи, второй озабоченно хмурился. Держась за затылок, который пульсировал болью, девушка с трудом села. Все мышцы у нее затекли, шея ломила, а в правой ноге будто поселилась стая жужжащих, жалящих пчел. Такой разбитой она себя еще никогда не чувствовала.
– Доброе утро, - дружелюбно сказал ей Март.
– Слава богу, ты пришла в себя. Первый осознанный раз девушкам, помниться, всегда тяжело давался.
– Что со мной?
– простонала Леда.
– Ты проспала двое суток, - пояснил ей граф хмуро.
– Мы уже начали бояться, что ты умрешь от голода.
– С ней бы все равно ничего не случилось, - пожал плечами Март.
– Медальон не дал бы ей умереть, даже если бы она не ела и не пила две недели.
– Но я хочу есть, - потерев глаза, в которых будто бы песка насыпали, сказала Леда.
– И пить.
Аластр молча сунул ей корзину с едой и полную воды стеклянную бутылку. Жадно припав к горлышку, Леда жадно принялась пить. Опустошив стекляшку наполовину, она утерла рот и почувствовала себя гораздо лучше. Аластр и Март смотрели на нее очень и очень внимательно, правда, каждый со своим выражением. От этого жертвиннице стало как-то неудобно, но голод все же заставил ее сунуть в рот булку.
– В общем, я тебя поздравляю, - сказал Март.
– Ты стала богиней.
Девушка подавилась. Задушено кашлянув, она постаралась проглотить побыстрее все то, что жевала и спросила очень и очень осторожно:
– А... можно ли как-то это отменить?
– Не знаю, - пожал плечами Март.
– С этими медальонами вечные проблемы. Ноябрь предполагал, что они обладают собственной волей, пусть и непонятной нам, и сами решают, кого им выбрать. Всякое бывало. Порой они покидали богов и делали их простыми смертными. Порой они душили своих владельцев. Порой они просто тихо слетали с их шеи, позволяя их прошлым обладателям оставаться бессмертными и пользоваться их силой. Много чего с ними случалось.
– Подожди, но ведь в легендах об этом упоминаний не было, - нахмурился Аластр.
– Еще бы, дали бы мы об этом узнать летописцам, - фыркнул Март.
– Представьте, какая бы началась суматоха. Мало ли людей, которые хотят получить нашу силу? Единственная магия, которая здесь возможна - это магия 12-ти.
– А как же алхимия?
– еще больше нахмурился Аластр.
– Сожги все свои книжки, граф, - покачал головой Март.
– В них сплошная самонадеянная лож. А то, что не лож относится не к магии, а к законам природы. Так что мой вам совет, не ищите больше способов превратить камень в золото и воду в вино. Но мы отвлеклись от темы.
Он повернулся к Леде и улыбнулся - осторожно, видно, понимая, что она растерянна.
– Все болит, да?
Девушка кивнула.
– Ничего... это только первый раз, - улыбнулся Март.
– Второй будет легче, третий - еще легче, а потом ты будешь творить чудеса даже не задумываясь об этом. Махнешь рукой - и дождь пойдет. Махнешь другой - все расцветет. Поведешь головой - и поля взойдут. И будут о тебе говорить и там, и тут...
Улыбнувшись этому простенькому стишку, он глянул хитро на Аластра, потом на Леду и продолжал:
– В общем, теперь ты новый Март. А я честно сказать понятия не имею, что я теперь такое. То ли полубог, то ли человек, то ли еще какая-то неведома зверушка. Буду всем говорит - здравствуйте, я Рекка и я без понятия, кто я.
«Какой кошмар», - подумала про себя Леда, а потом осторожно глянула на своего мужа.
По лицу Аластра невозможно было понять, о чем он думает. Он был одновременно и хмурым, и задумчивым, и каким-то раздраженным. Поймав взгляд девушки граф невесело усмехнулся и сказал: