Замуж Елена вышла за Менелая, который, после обожествления Диоскуров и смерти её отца, стал царём Спарты. Жизнь текла размеренно, буднично. Елена рожала мужу сыновей и дочерей, не подозревая о предстоящих событиях, уготованных богами. Будущее золотое яблоко раздора созрело не на дереве, а в голове Зевса. Никто не может настолько проникнуть в его мысли, чтобы понять, зачем он спровоцировал Троянскую войну?

Задолго до рассвета красоты Елены Прекрасной, в далеком-далеке от Спарты, царский дом Трои пребывал в смятении, вызванном толкованием сна беременной царицы. Она увидела, что родила факел, который подожжёт Трою. Ясновидящий предрёк: ребёнок, который вот-вот родится, станет погибелью для города и страны. Царица Геката, латиняне называют её Гекуба, вскоре разрешилась от бремени. Её муж, царь Приам, оказался перед сложным выбором. Ясновидец пророчил великие несчастья для страны, если ребёнок, рождённый в этот день от троянки царского рода, не будет убит вместе с матерью.

Неисполнение воли богов чревато смутой среди подданных. Предсказание допускало толкование. Приам воспользовался тем, что в тот же день утром его сестра родила сына. Она и её отпрыск были убиты и с почестями преданы земле. Но жрица Аполлона и прорицатели посчитали, что этого недостаточно. Они требовали, чтобы Геката убила хотя бы своё чадо. Приам смирился с неизбежным, но царица не смогла переступить через свои материнские чувства даже ради общественного блага: своими руками убить собственное дитя? Нет! Тогда царь поручил главному пастуху исполнить страшное дело. Верный слуга не перечил, но и не стал усердствовать в пролитии крови невинного младенца: раз такова воля богов, пусть они сами и найдут способ. Пастух отнёс младенца в горы и там оставил. В подтверждение исполненного повеления он предъявил отрезанный язык, на самом деле собачий. Через пять дней пастух вернулся на то же место. Он был поражён. Младенца вскормила медведица. Ребёнок был жив, здоров и прекрасно освоился. Чудны дела и замыслы божьи! Пастух положил дитя в котомку, принёс домой, назвал Парисом и воспитал как сына.

Так Парис вырос в семье пастуха. Его красота, сила, удаль обращали к нему внимание людей и богов, выдавая благородное происхождение отрока. В Париса влюбилась родниковая нимфа и добилась взаимности, Аполлон учил его врачеванию, так как опекать прекрасных юношей у него вошло в привычку.

Ещё в детстве Парис получил второе имя Александр - "защитник мужей" за то, что разогнал шайку похитителей скота, а похищенных животных вернул хозяевам. На досуге героический пастух любил развлекаться, стравливая быков друг с другом. Победителя украшал цветами, а проигравшего - соломой. В конце концов, так выявился сильнейший. Парис пообещал, что возложит золотую корону на рога быка, который одолеет его чемпиона. Эти зрелищные состязания давно уже заинтересовали богов, порой они даже делали ставки на победителя. Азартный Арес решил, потехи ради, сам принять участие в решающем бое. Он превратился в быка и выиграл. Не мудрено! Парис, хотя и заподозрил подвох, но всё же без колебаний вручил награду победителю. Богов приятно удивило достойное поведение пастуха в ответ на недостойную олимпийца уловку Ареса, от которого, впрочем, ничего другого ожидать и не следует.

Хотя судьба уже привела в движение маховик Рока, будущие действующие лица драмы пока ещё между собой ничем не связаны. Казалось бы, какое отношение может иметь свадьба внука Зевса смертного Пелея и нереиды Фетиды, к Елене и Парису, которые даже не слышали друг о друге? Пока никакого.

Когда-то Зевс сам приударял за Фетидой. Это она спасла его во время бунта богов, а точнее, заговора Геры, и привела сторукого гиганта, который освободил громовержца от пут. Но богиня судьбы сообщила Прометею, что если у бессмертной Фетиды родится сын от бессмертного бога, то он превзойдёт своего отца. Зевс вырвал эту тайну у титана жестокостью и хитростью, можно сказать, с печенью. Громовержца отрезвило то, что он узнал: историю своего восхождения на трон он помнит хорошо. Да и Фетида не хотела этой связи. Зная настырность Зевса и мстительность его жены, она предпочла за лучшее посвятить себя Гере, полагаясь на её заступничество. Фетида думала, что это лучший выбор из двух зол. На самом деле и Зевсу была на руку строптивость нереиды. Он опасался исполнения пророчества. Олимпийская иерархия к тому времени уже устоялась, и новый выдающийся бог был бы не к месту. Зевс поклялся, что выдаст Фетиду замуж только за смертного. Так дело разрешилось к полной радости Геры, которая приняла вынужденную преданность строптивицы за чистую монету и считала, что утёрла нос муженьку. Несколько невпопад приударил за Фетидой и Посейдон, но, узнав о семейных разборках, быстро охладел к ней.

Клятва - святое! Зевс выбрал Фетиде в мужья своего смертного внука Пелея, хотя Гера везде рассказывала, что это её выбор. На свадьбу пригласили всех олимпийцев, которые, зная подоплёку отношений громовержца с невестой, с сочувствием поздравляли молодожёнов. Боги, как и люди, часто забывают о своих любовных победах, но хорошо помнят любовные поражения. Олимпийцы сильно преувеличивали злопамятство Зевса. Громовержец не собирался мстить Фетиде, а вот слегка встряхнуть свою погрязшую в интригах и самодовольстве семейку - это было бы кстати.

Олимпийские боги восседали на двенадцати золотых тронах. Гера сама, не без победного злорадства, зажгла брачный факел. Правда, её радость была не полной, так как нектар гостям подавал Ганимед, ненавистный любовник её мужа. Гера старалась не смотреть в сторону юноши, а когда он всё же попадался ей на глаза, делала вид, что не замечает его. Зевс был посаженным отцом. Музы услаждали гостей пением.

Когда свадебный пир перешёл в непринуждённое общение, к ногам сплетничающих Геры, Афины и Афродиты, выкатилось золотое яблоко. Его подбросила Эрида, сестра бога войны Ареса, весьма стервозная и подлая особа, не упускающая, как и её братец, случая рассорить всех сразу. Золотое яблоко выпало из головы Зевса прямо ей в руки. Громовержец не сомневался, что Эрида не упустит возможность стравить родственничков. Жених поднял яблоко, прочитал надпись: "Прекраснейшей!", и замер в нерешительности. Все обратили взоры на Зевса. Громовержец развёл руками. Пелей, зная о нравах Олимпа, понимал, что любое его решение окажется роковым: взгляды властных дам не оставляли никакой надежды. Насладившись возникшим замешательством, Зевс сжалился над внуком. Громовержец подозвал Гермеса и что-то прошептал ему на ухо.

Парис пас коров, когда перед ним появился Гермес, одетый торжественно-официально: в широкополой шляпе на голове, обутый в крылатые золотые сандалии, с жезлом-кадуцеем, увитым белыми лентами - в одной руке и с золотым яблоком - в другой. Его сопровождали богини в праздничных нарядах - Гера, Афродита и Афина. Столь знатной процессии в местном захолустье ещё никогда не видели. Слегка попахивало свежим навозом, а коровы удивлённо мычали.

Посланник Зевса объяснил оторопевшему пастуху, в чём дело, и передал просьбу громовержца разрешить сей спор. Парис был молод, но не наивен и опытен в делах любовных, поэтому счёл за лучшее прикинуться простачком: попытался увильнуть, говоря, что пастух не смеет судить о божественной красоте. Гермес только усмехнулся в ответ на эту незамысловатую хитрость. Тогда Парис предложил разделить яблоко на три части. Смышлёный юноша!

– Что ж, ты не только красив, но и умён! А для умного человека просьба Зевса - приказ.
– сказал Гермес, пресекая дальнейшее препирательство.

Парис понял, что деваться некуда. Начал он с того, что взял обещание с богинь не таить обиды за его выбор. Но это было формальностью в силу невозможности выполнения такого обязательства. Иначе спор ещё раньше обратился бы в милую шутку и только. Затем Парис предложил богиням раздеться. Разве можно по одеждам судить о красоте? Это вызвало замешательство среди претенденток.