– Думаешь, не станет надоедать?

– Вряд ли, вроде я доходчиво пояснил, что мне он не нужен, никакой. Наоборот, после, так сказать, очной встречи, я батю своего до дрожи в сердце люблю. Я вот не помню, чтобы он на нас троих когда-то орал, отлупил, всегда 'четкий разбор полетов' и ясное осознание своего поступка, который потом точно не повторишь. Честно, Иван Егорыч, мы с Настькой оба мечтаем, вот бы нам такие половинки найти, чтобы примерно как у них было. Одно этому мужику в плюс можно поставить, не дай Бог, женился бы на маме, и Авера не было бы у нас, а так, судьба классно распорядилась, и вам с дедом спасибище, что меня в известность поставили.

– И что, ты не расстроился, когда узнал?

– А чего мне переживать? Авер - мой папка был есть и будет, а до того мне дела нет - чужой.

Подбежал мелкий с большим букетом:

– Минечка, я все-все цветы сорвал.

А Минечка засмеялся:

– Вспомнил, как Чертову помогал. Первый раз к Наташе с букетом вместе ходили, я дарил, а Ваня побаивался идти один, подозревая, что ему этим букетом прилетит.

Посмеялись, неспешно пошли домой. Аверы проводили Редькина, и не знал Минька, что это был их последний разговор, умер в конце сентября любимый всем районом их партийный секретарь.

.

У Чертовой козы-дерезы наступила чУдная пора, Ванька и синхронисты угадывали каждое её желание, носились с ней, как с хрустальной вазой, она ругалась, но мужики были непреклонны, Дашка же была вся в любви и немного филонила.

– Вань, ведь прибью во гневе, ты меня ещё с ложечки покорми, видишь же, нет токсикоза, я сама не ожидала, пока без проблем, вот в Медведке схожу к теть Пане, что она скажет.

Их совсем старенькая акушерка отошла от дел, но до сих пор консультировала будущих мам и каким-то шестым чувством определяла пол ребенка без УЗИ, ошиблась пару-тройку раз за сорокапятилетний акушерский стаж.

Натахе же сказала:

– Срок пока маленький, но быть мальчику, по всем приметам.

Ванька обрадовался:

– Сашка, мы точно как вы, два сына и дочка, один Витёк отстал, сачкует полковник, только второго родит.

Полковник 'родил' через несколько дней-мужика второго.

Ванька подвел итог:

– На нас троих восемь детей, ха, как говорил когда-то лучший экономист СССР-Косыгин, каждая семья должна родить по три ребенка, чтобы родителям было чем выплачивать пенсию. Мы с тобой, Авер, программу выполнили полностью. А твои, Алюнь, одноклашки подотстали, кроме Васьки, тот вон уже дедом стал. Блин, как время быстро летит, вот недавно только в училище поступали, а уже Миньку женить пора.

– Конечно, в двадцать лет, а то перестарком будет!
– проворчала Алюня, - он у нас мальчик серьезный, может, твой Диман ещё вперед женится, вы, Чертовы, все шустрые, как веники.

– Алюнь, фамилия-то обязывает, - чмокнул её в щёку Ванька.

На семейном совете Чертовых было принято единогласное решение: если родится пацан - быть ему Сашкой, в честь дяди Авера.

– У меня есть предложение - рвануть всем большим колхозом в Оренбуржье, а конкретнее, в Соль-Илецк, там соленое и грязевое озера есть, дядька уж больно хвалил, сказал, почти как Мертвое море по составу. Малость подлечимся, вы-то ещё девушки-молодки, а мы с Авером на следующий год в возраст баб-ягодок входим, по сорок пять стукнет. Надо бы косточки старые подлечить, как вам такая идея?
– озвучил Иван вечером за дружескими посиделками.
– Стоядиновичу российскую глубинку другую покажем. Там ближе к Казахстану совсем другая природа, лесов таких нет, поля огромные с пшеницей.

Собрались ехать все, кроме Сереги, он уезжал домой, в Москву.

– Мы на следующий год, если вам понравится, съездим, Данюся подрастет, тогда.

Поехали, предварительно проверив-прощупав все машины, большой колонной. Присоединились Петька с семьей и Гешка с Маней, а в Свердловске должен уже ждать Дрюня, вот так и ехали колонной из пяти машин: Ванька с семьей, Стоядиновичи на Аверовской копейке, Аверы с бабой Ритой, на своей, прикупленной полгода назад бэушной Аудюшке, Минька с Гешкой и дочкой, и бабой Олей, Петька на восьмерке. Дрюня уже ждал их на выезде из Екатеринбурга, в придорожном кафе, перекусили и через двенадцать часов, к вечеру, были на месте.

Маленький, обычный провинциальный городок с небольшими домиками и несколькими озерами в те годы ещё не имел бешеной популярности и был по-своему уютным. Расселились в двух частных домах, а с утра пошли на озера.

Вот где было море восторга у детей, они лежали, бултыхались, пытались погрузиться в воду поглубже, но их выталкивало наружу. Мужики и дети освоили новый вид спорта - пробежку от озера Развал, самого соленого, до озера Дунино, с минеральной водой, пятьдесят метров не расстояние.