– Да уж, немного! Они с мамкой - два сапога, надо же так подобрались, про мамку её приятели до сих пор с восторгом в Медведке говорят "свой пацан"! Теть Аль, правда, она такая была?

– Правда, все сверстники её слушались, командирша! А уж когда она выревела у Егорыча разрешение в районных играх участвовать, а потом, победив, показала комсомольским вожакам фигу...
– засмеялась Алька, - они с твоим папаней как познакомились-то, она его сходу послала, ну а Ваня не привык, чтобы на него такого брутально-красивого внимания не обращали... Саша с Витьком угорали в то время, а Минька в сватовстве участие принимал, - засмеялись Аверы.

– Папка наш и сейчас орел, но козу-дерезу побаивается расстраивать, а после малышка совсем размягчел

.
– У него опыт-то какой имеется после вас двоих!

Абитуриенты Стоядинович и Аверченко, находясь вместе, обращали на себя внимание - высоченный темноволосый и темноглазый, баскетбольного роста Михайлик и, под стать ему, темноволосая, кареглазая Настюша, выросшая до ста семидесяти четырех сантиметров.

Алька, смотря на своих не мелких старшеньких, вздыхала:

– Куда уж мне до вас всех со своими метр шестьдесят? Потеряюсь и не заметите.

В институте, у доски с расписанием экзаменов, Стоядиновича уцепил шустрый молодой человек. Сначала поинтересовался, играет ли он в баскетбол, на что Миха ответил:

– Какой же серб не играет в баскетбол? В Сэрбии был разряд по нему.

– О, так ты серб? И к нам, на Урал поступать приехал?

Миха пояснил, что "живе тука уже три години" -волнуясь он забывался и говорил на смеси русского и сербского. Настя добавила, что мать у него русская, отец же чистокровный серб, пришлось уехать из-за натовских бомбежек, в сербской родне имелись погибшие.

– Понял ,понял, если сдашь все экзамены, и поступишь - надеюсь, будешь играть за команду института?

Да, конечно, мы с Настей три года в одной команде, по области второе место завоевали вот весной.

Молодой человек, как потом оказалось, был руководителем ССУ - студенческое самоуправление - и приглядывался к будущим студентам, интересовался активистами, спортсменами.

Настя сдала все экзамены и проходила, Михалику же не хватило полбалла, списков поступивших ещё не было, и расстроенные ребята сидели на лавочке у входа.

– Мих, а давай я тоже скажу дома, что не добрала балл?

– Зачем?

– Да неохота мне без тебя как-то тут учиться, поработаем годик, а там опять попробуем,а?

– Родители и твои, и мои опечалятся, - вздохнул Михайлик.
– Пошли по булочке, что ли, купим?

Поплелись, унылые, к ближайшему киоску с булочками, на тротуаре Настю чуть не сшиб, затормозив в паре сантиметров от неё, быстро идущий молодой человек.

– Извините, девушка! О, серб, привет! Как успехи?

– Полбалла не добрал, - вздохнул Стоядинович, - вот уговариваю Настю дуррю не мучится, документы не забират, она солидарност проявляет.

– Стоп! Не гони лошадей, давайте через пару часов встретимся в кафешке, вот там, за углом, через три дома 'Круиз'. Если меня ещё не будет - дождитесь, а я побежал, почву прозондирую.

И прозондировал, поговорил с проректором, вместе пошли к ректору, который только что вышел на работу и был в благодушном настроении, пояснили, что серб настоящий - жил до пятнадцати лет в Сербии и, конечно же, ему русский язык дается тяжелее, а он только одну запятую и не поставил в сочинении...

Вместо двух часов получилось почти три часа ожидания, ребята терпеливо ждали, и результат того стоил - Стоядиновича приняли на первый курс, пока без стипендии, а там по результатам учебы.

– Ты не переживай, год как-то вытянешь, я поговорю кое с кем - наши выпускники, у ребят бывает запарка по заказам, мелочевку они скидывают нашим делать. Какие-то деньги платят, да и родаки на что?

– Михайлик, точно. Я тоже стрижками кой чего подработаю. Дом недалеко, картошку-капусту-грибы всегда привезем, - затеребила его Настька.