— Этого больше не повторится, Элиза, — произнёс он тихим голосом.

На мгновение моё сердцебиение замерло, а затем быстро заколотилось в переживаемом ужасе.

— Что? — мой голос дрожал.

Он обхватил руками мои щёки.

— Я не могу так рисковать. Что если следующий ночной кошмар не будет столь слабым?

Слабым? Тот кошмар был слабым?

— Меня не волнует это. Я хочу засыпать рядом с тобой... видеть твоё лицо, когда просыпаюсь, — я умолкла потому, как мой голос достиг уровня истерии.

— Если проснёшься, — его голос был жёстким.

Мне надо сменить тему разговора. Прямо сейчас.

— Что там за свет за деревьями?

Его брови изогнулись в удивлении от неожиданной смены темы разговора. Потом он покачал головой и улыбнулся.

— Ну, теперь, я рад, что ты поинтересовалась, Элиза. Пошли, позволь мне показать тебе, — он выделил каждое слово, как будто они должны были иметь некий глубокий смысл.

Он поднялся, потянув меня вверх за собой. Я начала заплетаться на своих каблуках, но он взял меня на руки и широкими шагами пересёк луг, направившись в сторону изнеженного свечения, льющегося среди деревьев. Ещё несколько таких дней с ним, и, я бьюсь об заклад, хождение начнёт казаться чуждым для меня. Тем и лучше!

— Как часто ты занимаешься спортом? — спросила я, очарованная тем фактом, что я едва ощущала его поступь.

— Порядка двух часов в день. Я слабак по стандартам моих сержантов.

Я рассмеялась над ерундой, которую Айден нёс по поводу слабака.

— Как ты можешь заниматься спортом, если не любишь, чтобы кто-то подкрадывался к тебе со спины?

— Я владею спортзалом.

Понятно? Всё просто.

— Кстати, а какое было у тебя звание?

— Лейтенант. А теперь, закрой глаза, — настоял он тоном, соответствующим его званию.

Я подчинилась, но широко распахнула все свои остальные чувства восприятия. Ошеломляющий аромат становился всё сильнее. Ветки хрустели под его безмятежными шагами. Он остановился, и я почувствовала его губы, нежно прикасающиеся к моим векам.

— Открывай, — сказал он.

Я открыла глаза. И не поверила своим глазам. Моё дыхание со свистом вырвалось из лёгких, гораздо контрастнее, чем ветер, гуляющий на вершине холма.

— Ох! — ахнула я уже в третий раз за этот вечер.

Мы находились на маленьком круглом поле, вечнозелёные хвойники окружали нас. В центре поля стоял тент-пергола. Белые шторы были задёрнуты, но нечто брезжило и мерцало внутри. И снова для меня настал трогательный момент, и все слова вертелись на кончике языка, поэтому я просто указала на тент, мой палец нетерпеливо разрезал воздух.

Айден рассмеялся, прижимая меня ближе к своему телу.

— Да, мэм, — сказал он, и начал демонстративно вышагивать своим непогрешимым шагом морского пехотинца. У тента, он поставил меня на землю и распахнул шторы: — После тебя, — прошептал он так, что означать это могло только "ради тебя".

Я шагнула внутрь... и застыла на месте. Даже "ох", которое ликовало у меня в мыслях, замерло на моих губах. Передо мной открылся невообразимый вид, от которого перехватило дух, что я не смела ни моргнуть, ни сделать ни единого вдоха. Беспламенные свечи. Низкий марокканский столик, выполненный из дерева. Накрытые серебряные блюда. Шёлковые подушки цвета слоновой кости на креслах. Небольшого размера зона для танцев из полированного дерева. И повсюду, начиная со столика, заканчивая гроздями хрустальных ваз, наводнившими пол, сотнями стояли розы, которые, как я считала, никогда в жизни не увижу. Aeternum romantica.

— О, Боже мой!

Я прикрыла рот рукой, когда горячие слёзы в изобилии хлынули из моих глаз и покатились вниз по моим щекам. В состоянии подобном сну, я подошла к розам, которые стояли в вазе ближе всего ко мне. Они были ещё красивее нежели, чем на фотографиях. Большие, чашевидной формы розетки были раскрыты, несметное количество аккуратно собранных в кисти лепестков уютно устроилось внутри соцветий. Все они были цвета нежного абрикоса, загнутые внутрь лепестки, усиливали создаваемый ими эффект, персиковые нотки темнели к сердцевине цветка, становясь медными, а края лепестков постепенно бледнели, приобретая классический жемчужный оттенок. А их аромат!

Я вытерла слёзы, поскольку они затуманивали взор, и повернулась к Айдену. Он наблюдал за мной с пылкой улыбкой на губах, его глаза были умиротворенно синими.

— Айден, это самое красивое, что я когда-либо видела. За исключением, тебя, — благоговейно выдохнула я, спотыкаясь, отступив назад к нему.

— Хмм, я вынужден с тобой не согласиться.

Он прижал меня к себе, настолько страстно, что я выгнула спину. В течение некоторого времени мы лишь целовались. Это был медленный сильнодействующий поцелуй, наполненный невысказанными эмоциями. Затем он отстранился, его глаза моргнули раз или два, подобно бабочке, открывающей и закрывающей свои крылья.

— Где же ты их отыскал? — удивилась я, беря его за руку, и на цыпочках, украдкой повела его вглубь тента, огибая вазы.

— Они прибыли из Найроби сегодня, ближе к вечеру.

Я остановилась, практически натолкнувшись на столик.

— Ч-что?

Он усмехнулся.

— Ну, ты была права. Они на самом деле больше нигде не растут. Я изучил всё о них, после нашего посещения "Сада Роз".

— Н-н-но как их сюда доставили?

Теперь он рассмеялся.

— На частном самолете. Затем привезли сюда на "Ровере" Бенсона, при поддержке Коры.