Глава 14

Выпускница

Пересмотрев все серии "Гордость и предубеждение" на канале BBC, я, наконец, отправилась спать. Несмотря на то, что я должна была быть истощена, я была настолько поглощена мыслями о завтрашнем дне, что вновь начала повторять периодическую таблицу, но на этот раз на испанском языке. Реаган с пристрастием допрашивала меня весь ужин, и потребовался ровно час, чтобы успокоить Хавьера по телефону. Видимо, Бенсон заберёт его из галереи лишь два часа спустя, после того как Хейл увезёт меня отсюда. Я начала гадать "почему он разграничил часы нашей встречи", и мой желудок сделал сальто.

Впервые за всё время, я попробовала прошептать его имя вслух. Айден. Айден. Айден. Становилось всё проще и проще произносить его. Проще впустить его. Когда я окончательно уснула, его имя отзывалось эхом в моей голове.

Проснулась я от того, что Реаган усиленно стучала в мою дверь.

— Иза, просыпайся, ты пропустишь церемонию, если не начнёшь собираться прямо сейчас.

Ох, полное дерьмо! Я же не озвучила ей эту новость прошлым вечером, так как она полностью потеряла самообладание из-за Хейла и Колина Фёрта. Я выползла из кровати и открыла дверь.

— Доброе утро, Рег.

— Давай, соня, я займусь твоими волосами. У тебя грандиозная речь! — она захлопала в ладоши.

Ладно, ничего же плохого не случится.

— Рег, я не буду произносить речь. Вообще-то, я — умм — я не пойду.

Разинув рот, она смотрела на меня, словно я говорила на поросячьей латыни22.

— Какого хрена?

Я и не ожидала, что она, или кто-либо ещё, поймёт меня в этом вопросе. Но я, ни за что, не потрачу четыре часа из моих дней, которые итак уже были сочтены, дабы услышать о том, какое это большое начало. Формальный отсчёт дней, предоставленных мне ICE, начинается сегодня, несмотря на то, что мой личный отсчёт начался неделю назад. Я бы предпочла провести следующие четыре часа, готовясь к позированию для картины, вкушая на практике имя Айдена, а также приводя ноги в порядок и занимаясь другими замечательными делами. Не говоря уже о том, что сама мысль о моём появлении на выпускном без родителей, заставляла мой желудок скручиваться похуже любого похмелья. Я выдала Реаган отредактированную версию своего мнения. Потребовалось добрых пятнадцать минут, дабы убедить её. И, наконец, она смягчилась.

— Хорошо. Полагаю, я понимаю это. Честно говоря, я бы тоже была огорчена. Итак, хочешь ли ты, чтобы я приняла диплом от твоего имени?

— Я не уверена, что они позволят тебе. Это же не Оскар, Рег.

Она посмотрела на меня щенячьими глазками и затем убежала в свою комнату собираться, пока я завтракала на кухне хлопьями.

Как только я осталась одна, волнение стало настойчиво брать надо мной верх. Я собиралась встретиться лицом к лицу с Айденом Хейлом, не надев ничего, кроме трусиков и расстёгнутой рубашки. Чёрт возьми, а вдруг он выберет стринги? Что делать, если в комнате будет холодно, и у меня... затвердеют соски? Хавьер тоже там будет. Он также хорошо сможет всё это разглядеть. Как вообще я могла согласиться на это, имея так мало информации? Ах, да, всё потому, что мой мозг был в состоянии каши в тот момент, да ещё из-за того, что я не могла и не думать, что вся эта затея на самом деле воплотится в жизнь. Теперь, когда осталось всего пять часов до встречи, мои руки начали дрожать, и мне пришлось поставить чашку с хлопьями на стол. Глубокий вдох, продолжительный выдох. Водород, 1,008. Гелий, 4,003. Литий, 6,94...

Реаган вошла в кухню, отсрочив тем самым мой эмоциональный срыв, который грозил мне вот-вот разразиться. В простом тёмно-зелёном платье она выглядела ошеломительно. Прежде чем она смогла бы разглядеть во мне душевное расстройство, я отвлекла её:

— Рег, ты великолепно выглядишь. Слушай, давай я сделаю несколько фотографий.

Это мгновенно сработало. Она захихикала и начала позировать, посылая воздушные поцелуи в камеру, пока я фотографировала её.

— Говоря о прекрасном внешнем виде, что ты наденешь сегодня? — спросила она, встав в позу серьёзного-студента-психолога.

Я знала наверняка, что надену. Или точнее сказать, не надену.

— Всё, что найду в твоем шкафу, — пожав плечами, я улыбнулась.

— Мои бюстгальтеры пуш-ап во втором ящике, — захихикала она.

В этой мысли моя голова совершенно не нуждалась.

— Вот держи, счастливого выпуска! — сказала я, протянув ей маленькую коробочку, обернутую в бумагу цвета триколор: красный, белый и синий. Мои руки слегка дрожали.

— Иза! Ты не должна была покупать мне...

— Я и не покупала. Это было у меня уже давно.

Она, должно быть, услышала напряжённость в моём голосе, так как искоса на меня посмотрела. Но Реаган не могла удержаться от открытия подарка более чем три секунды. Три, два, один.

Она разорвала бумагу патриотической расцветки и приподняла крышечку. Затем она ахнула и отскочила назад на два шага.

— О, Боже мой! — прошептала она и подняла свой взгляд на меня, её зелёные глаза были широко распахнуты. — Это изумрудная брошь твоей мамы?

Я улыбнулась.

— Да. И моей бабушки Сесилии. Она всегда принадлежала женщинам в нашей семье. А теперь она принадлежит тебе.

Глаза Реаган наполнились слезами.

— Иза, я не могу...

Обеими руками я взяла её за руку.

— Да, ты можешь. Я хочу этого. Кроме того, она так подходит к твоим глазам...

Рыжеволосый огненный шар практически сбил меня с ног, едва не завалив на кухонный пол. Она ничего не говорила. Также как и я. Мы просто держали друг друга в объятиях, отказываясь озвучить то, о чём мы обе думали в этот самый момент. "До свидания".

— Тебе пора поторопиться, — сказала я. — Или ректор Кемпбелл совсем разозлится.