После того, что Брасс и Хайтауэр сделали с ним, я могла это понять. Простить… нет… но я могла понять.

— Он едва ли сказал мне пару слов за пару лет.

Учитывая то, как Рампейдж напоминала Твист своей шкурой и гривой, не трудно было представить себе, почему.

— Я хотела, чтобы у меня была возможность спросить его, — хмыкнула я раздраженно.

— Есть провода, которые соединяют его с динамиками, но он не разговаривает, — сказал П-21, пожимая плечами, упаковывая свои вещи в сумку.

Меня никогда не переставало удивлять то, как он мог спрятать все гранаты в своей косматой гриве и хвосте. Может быть, это из-за того, что он слез с Мед-Икса, но он выглядел довольно хорошо. С другой стороны, он всегда выглядел хорошо… не как хороший летчик, но все же…

— Может быть, он страдает от тяжелой афазии, — сказала Глори, упаковав последнюю еду и рысцой подбежав к своему боевому седлу, ловко продевая скорострельные энергомагические лучимёты в сбрую. Как только она увидела мое язвительное выражение лица, она пояснила. — Это ухудшение речи в результате повреждения мозга. «Да» и «нет» может быть всем, что он в состоянии выразить.

— Или он отмалчивается, — предположил П-21, вкладывая в патронташ 40-мм гранаты для Аргумента. Он огляделся, выглядя немного взволнованным, и проверил гранатомет в третий раз.

Рампейдж хмыкнула.

— Ой, да ладно. Деус не мог пройти и пяти минут без «пизда».

П-21 холодно на неё посмотрел, и полосатая кобыла моргнула.

— Что?

— Я был бы благодарен, если бы вы не использовали подобную речь рядом с моей дочерью, — сказал он чопорно. Я переглянулась с Глори и с трудом подавила смех.

— О, в самом деле? И что я должна говорить? — спросила Рампейдж с усмешкой. — Сахарница?

— «Влагалище» было бы наиболее точным, — выдвинула идею Глори.

— Ху-хах, — порекомендовала Твистер.

— Вертикальная улыбка? — сказала Сансет с усмешкой.

— Обычно я просто называю это моей турбиной, — сказала Скотч, задумчиво потерев свой подбородок, потом посмотрела на меня, — Потому что она заставляет меня гудеть.

Это казалось вполне разумным для меня, но грива П-21, казалось, звенела подобно натянутым проводам.

— Что? — спросила она, бедный голубой жеребец выглядел настолько взволнованным, что я решила не растрезвонивать своё собственное прозвище.

— Ладно. Хватит разговоров о… это… — проговорил он с нервной улыбкой, вскинув копыта, словно пытаясь отогнать от себя эту тему.

— Ой, да ладно. Наверняка у тебя есть несколько маленьких прозвищ для твоего собственного оборудования? — поддразнила Рампейдж, затем тряхнула головой, оглянувшись назад на Скотч, затем на Глори. — Разве социально-сексуальные нравы пони из Стойла не увлекательны?

Она немного покраснела, но затем решительно ответила:

— Не спрашивай меня. Я провела свою начальную школу при поощрении предпочтения кобылок. Мальчики с мальчиками. Кобылья любовь. Все виды лозунгов и материалов, чтобы разделить нас, когда мы входим в наш фертильный цикл.

Рампейдж рассмеялась и ухмыльнулась Скотч.

— О, да. Подождите, пока у тебя начнется свой цикл. Лучшее и худшее время года для кобыл. Тогда ты будешь называть это своим… я не знаю, реактором или чем-то ещё. — Рампейдж хихикнула, потом потянула носом воздух. — Пахнет, как будто у одного из нас он начался прямо сейчас. Зная нашу удачу, этот цикл начнётся у нас одновременно. Это всегда здорово.

Я глянула на застенчиво покрасневшую и немного смущенную Глори. Рампейдж повернулась и улыбнулась П-21.

— Что ты думаешь?

П-21 сидел прямо, его веко подергивалось, и прежде чем он вжал шляпу в голову, его щеки вспыхнули. Он развернулся и зашагал прочь, толкнув Бумера в сторону, и что-то мрачно пробормотав. Бурый жеребец моргнул, посмотрев назад через плечо.

— Что это с ним?

— Нормы этики встретили воспроизводство на поле боя и были немедленно поставлены на колени и разбиты, — ответила Рампейдж. Она поймала мой светящийся взгляд и отшатнулась, затем вздохнула и закатила глаза.

— Хорошо. Я извинюсь перед Его Ворчливостью.

И порысила за ним, пощёлкивая силовыми копытами.

Бумер сделал несколько глубоких вдохов.

— О, да. Думаю, что-то пахнет приятно, — он выдал кривую ухмылку. — Если любой из вас нужно поскрести то, что зудит, ну, я буду рад вам помочь. Существует причина, по которой дамы называть меня «Бумер», в конце концов.

Я усмехнулась, вспомнив, как близко я подошла к тому, чтобы кастрировать его. Жалко, что не удалось…

— Только то, что кобыла фертильна, не значит, что она становится подружкой, Бумер. Ты это знаешь, — сказала Твистер.