– Вот только не надо про свиней, а?
– поморщилась школьница. Видение невинно убиенного кабана никак не хотело стираться из ее впечатлительной памяти.

– А кто такой Пикапер?
– спросил Мирик, догадывающийся, что назвать лося Победитель или Смелый ему не позволят и, более того, засмеют.

– Соблазнитель.

– И кого же мой лось соблазняет? Лосих в округе не наблюдается, - засмеялся парень. Предложение Полины показалось ему нелепым.

– Пикаперы всех подряд соблазняют, не смотрят, лосиха там, не лосиха, - пояснила Полина.

– Да ты обрати наконец внимание, каким взглядом он провожает каждую юбку!
– раскрыла Мирику глаза на аморальное поведение его ездового животного Аглая.
– А когда мы пошли купаться, он непонятным образом оказался в соседних кустах!

Юный менестрель призадумался, вспоминая всякие разные случаи из своего путешествия. Увы, как оказалось, за рамками запрячь-распрячь-покормить на поведение лося он не обращал ровно никакого внимания.

– Значит, решено, - не терпящим возражений тоном заявила Полина, - будем звать его Пикапер.

Лось ускорил шаг и укоризненно, как показалось Аглае, замычал.

* * *

Впереди показалась давно ожидаемая деревенька, и внимание путешественников переключилось на насущное: им предстояло найти постоялый двор, помыться, поужинать и отправляться на боковую.

Сон сморил утомленных путников очень быстро, и только лось, нареченный в этот день Пикапером, стоя во дворе под навесом, еще долго разглядывал в небе незнакомые звезды и думал о всяком разном.

Глава шестая. Поцелуй шестой.

Меня били-колотили

В огороде, во кустах,

Проломили мою голову

В семнадцати местах.

По небу фигня летала

Неизвестного металла.

Очень много в наши дни

Неопознанной фигни.

Из репертуара народного дуэта "Поля и Глая"

– Что, уже все?
– громогласно возмущалась следующим утром Аглая.
– Земли Тарии закончились? Ну и королевство. Да наш Камызякский район в два раза больше! А гонору-то, гонору! Государственные праздники, древние обычаи, наследники престола, основатели династии... Тьфу!

Покинув гостеприимную деревеньку, путешественники почти сразу же обнаружили на дороге пару пограничных столбов и массивную стелу, поясняющую, что они въезжают на земли халифата. Окрестный пейзаж практически не изменился, что несколько удивило Полину, ожидавшую увидеть в халифате сплошные пески.

Уже очень скоро дорога стала заметно лучше, движение по ней - интенсивней, и все чаще на пути попадались села.

– А плотность населения в халифате побольше, чем в Тарии, - сказала наблюдательная Аглая и тут же была наказана за умничанье - ей пришлось объяснять Мирику, что такое плотность населения и как она высчитывается.

Мирик неожиданно для народного дуэта отнесся к новому знанию с восторгом и даже что-то законспектировал в тетради, извлеченной из заплечного мешка. При этом в мешке глухо звякнула мандолина. Этот звук побудил к действию заскучавшую Полину. Девушка согнала с сиденья Аглаю, извлекла из-под него собственный музыкальный инструмент и принялась потихоньку бренчать по струнам. Почему-то ее пробило на колыбельные, и будущая актриса вполголоса запела:

– А курлы, курлы, курлы,

Прилетали журавли,

На ворота сели,

А ворота скрип-скрип.

Не будите нашу Глаю,

Наша Глая спит-спит.

Аглаю пение не порадовало, и об этом немедленно стало известно обоим попутчикам и ездовому животному.

– Во-первых, я не сплю. Во-вторых, что-то у тебя позднее зажигание - колыбельные следовало петь вчера днем. Мирик, не вздумай спрашивать, что такое зажигание!

Мирик ничего подобного делать и не собирался. Колыбельная неожиданно пробудила в нем неясные чувства, сильно смахивающие на тоску по дому и домочадцам.

– Художника обидеть может каждый, - со вздохом заключила Полина и отложила балалайку.
– Давайте тогда играть в города. Мирик, начинай.

– Ты хорошо подумала?
– ехидно спросила ее Аглая.

– Да. Ой! Нет. Но чем же тогда заняться?

– Да ладно, пой, если хочется. Давай что ли репертуар какой подберем для халифата.

– Репертуар, репертуар... Слушай, а мы ведь ничего о халифате толком и не знаем. Что им может понравиться?

– Да какая разница! Мы же народный коллектив. Пусть слушают заунывные песнопения нашей далекой родины и радуются.